Большая весна наступает с полей,с лугов, от восточного лога, —рыдая, летят косяки журавлей,вонючая стынет берлога.Мальчишки поют и не верят слезам,Девчонки не знают покоя,а ты поднимаешь к раскосым глазамдвустволку центрального боя.Весна наступает — погибель твоя,идет за тобой по оврагу, —ты носишь четырнадцать фунтов ружья,табак, патронташ и баклагу.Ты по лесу ходишь, и луны горят,ты видишь на небе зарницу;она вылетает — ружейный заряд, —слепя перелетную птицу.И белый, как туча, бросается дымв болото прыжком торопливым,что залито легким, родным, золотымтравы небывалым отливом.И все для тебя — и восход голубой,и мясо прекрасное хлеба, —ты спишь одинок, и стоит над тобой,прострелено звездами, небо.Тоска по безлюдью темна и остра,она пропадет, увядая,коль кружатся желтые перья костра,и песня вдали молодая.Я песню такую сейчас украдуи гряну пронзительно, люто —я славлю тебя, задыхаясь в бреду,весна без любви и уюта!
«Тосковать о прожитом излишне…»
Тосковать о прожитом излишне,но печально вспоминаю сад, —там теперь, наверное, на вишненебольшие ягоды висят.Медленно жирея и сгорая,рыхлые качаются плоды,молодые,полные до краясладковатой и сырой воды.Их по мере надобности снимутна варенье и на пастилу.Дальше — больше,как диктует климат,осень пронесется по селу.Мертвенна,облезлаи тягуча —что такое осень для меня?Это преимущественно — тучабез любви,без грома,без огня.Вот она, —подвешена на звездах,гнет необходимое свое,и набитый изморозью воздухотравляет наше бытие.Жители!Спасайте ваши души,заползайте в комнатный уют, —скоро монотоннопрямо в ушиголубые стекла запоют.Но, кичась непревзойденной силой,я шагаю в тягостную тьму,попрощаться с яблоней, как с милоймолодому сердцу моему.Встану рядом,от тебя ошую[12],ты, пустыми сучьями стуча,чувствуя печаль мою большую,моего касаешься плеча.Дождевых очищенных миндалинпадает несметное число…Я пока еще сентиментален,оптимистам липовым назло.