Лист ожиданий (сокращенный вариант)

ОНА(твёрдо): Алло! Олег? Это я. Тебе надо будет уехать. В Одессу. Я утром буду дома и все тебе объясню. Собирай вещи. За тобой завтра заедут. Из дома не выходи, на телефонные звонки не отвечай. И никому не звони! (Пауза.) Олег, все завтра! Я вылетаю в семь пятнадцать. Еще раз заклинаю тебя: из дома не выходи, трубку не снимай.

Вера снова набирает номер.

ОНА: Алло! Добрый вечер. Девушка, мне нужен билет на завтра, на Москву, на семь утра. (Пауза.) На лист ожиданий? Девушка, мне очень нужно улететь этим рейсом. Я вас прошу. Я отблагодарю. (Пауза.) Тригорина Вера Васильевна… В какую кассу? К Свете? Спасибо.

Вера кладет трубку, берет свечу и ходит по номеру, собирая вещи. Вдруг зажигается свет. Вера задувает свечу.

АКТ 7-й

1998 год.

Номер в венецианской гостинице. В вазе 25 роз. Ваза стоит возле зеркала, и кажется, что цветов в два раза больше.

В номер входят Вера и Костя. У него в руках пакеты с покупками, у нее — две карнавальные маски.

ОНА: Какой забавный этот гондольер. Я, правда, кроме слов «синьора» и «аривидерчи» ничего не поняла. Что он сказал?

ОН: Сказал, что никогда не видел такой красивой женщины. Сегодня же признается во всем жене и уйдет к тебе с тремя детьми. Заведете еще одну гондолу и будете жить долго и счастливо.

ОНА: Ой, я бы с радостью, но он же — мужская версия Дюймовочки.

Константин бросает пакеты на кровать, обнимает Веру.

ОН: Знаешь, почему среди итальянцев так много людей маленького роста?.. Они боятся, что если вырастут, их заставят работать.

Вера смеется.

За окном раздается грохот фейерверка.

ОНА: Ой, смотри!.. Сегодня какой-то праздник?

ОН: Финита ля феста, габата ля санте. Что значит: «Праздник закончился, и черт с этим святым». У них тут столько праздников!.. Почти как у нас.

Стук в дверь. Костя уходит и возвращается с сервировочным столиком, на котором стоит блюдо с устрицами и бокалы с шампанским.

Вера и Константин садятся за стол. Костя выбирает устрицу, сбрызгивает её лимоном и протягивает Вере, которая брезгливо морщится.

ОНА: Знаешь, сколько раз мне их предлагали, начиная с Америки, — я всегда отказывалась. Они же живые!

ОН: Не бойся! Пищать не будет!

Вера с опаской рассматривает раковину.

ОНА: А жемчужины в них не попадаются?

ОН: Жемчужницы — другой вид, их не едят.

ОНА: Жаль…

ОН: Тебе нравится жемчуг?

ОНА: Да. Настоящие жемчужины — теплые и нежные.

ОН: А искусственные?

ОНА: У женщины моего возраста зубы уже могут быть искусственными, а драгоценности — только настоящими.

ОН: Повторяй за мной! Делаем глоток шампанского, потом глотаем содержимое раковины и быстро запиваем оставшимся шампанским…

Вера с той же брезгливой гримасой наблюдает за Костей, потом нерешительно повторяет его действия. Проглотив устрицу, она хватает ртом воздух, вспоминает о шампанском, выпивает бокал до дна.

ОНА(на выдохе): Вкусно! Сколько нас помню, мы всегда получали удовольствие от кухни.

ОН: Но не больше, чем от спальни.

Вера улыбается.

ОНА: Какие планы на завтра?

ОН: Если хотите рассмешить Бога, поделитесь планами на следующий день… Дел — масса. Надо мрамор посмотреть, маме на памятник…

Вера застывает с очередной устрицей в руке.

ОНА: Костя?… Когда?.. Я же ничего не знала!

ОН: Что ты не знала?.. Да нет, слава Богу, мама жива-здорова. Она меня давно просит мрамор купить и памятник сделать — «От скорбящих детей и внуков». Я испугался, решил, что она уже… того… Пошел к врачу знакомому. А тот смеется: ты от моды отстал. Сейчас многие так делают. «МММ» всяких боятся, вот и нашли, во что средства вкладывать.

ОНА: Да, любит их поколение проснуться среди запасов… Каждое лето крутят бутыли с помидорами и огурцами, а весной не знают, кому их раздать. Но памятник — это, по-моему, слишком…

ОН: Меньше будет переживать, как мы ее на тот свет проводим — дольше на этом задержится… Еще надо по галереям пройтись. Посмотрю живопись местных художников…

ОНА: Тоже маме?