Любовь по расчёту

Когда близнецов вместе с Соней привезли домой, Лопатин поначалу вскакивал среди ночи и проверял всё ли у них в порядке. Он всё время боялся, что те вывалятся из своих кроваток. Определить, на кого близнецы похожи, пока было невозможно. Оба лысенькие и сморщенные с носами пуговкой. На взгляд Лопатина они вполне себе смахивали на обезьян. Однако Соня настаивала, что дети похожи на Шнейдеров, так как по всем известным теориям передачи наследственных признаков тёмный цвет должен быть доминирующим. Шнейдеры все, как на подбор, были темноглазы и темноволосы, Лопатины же отличались белобрысием и голубыми глазами.

Через пару-тройку месяцев стало ясно, что теории в большинстве своем очень сильно не соответствуют практике. Мальчишки перестали быть сморщенными, глазки их из тёмно-стальных превратились в голубенькие, почти прозрачные, а на головках появился беленький пушок.

– Да уж, – сказала Соня, – Лопатина Шнейдером не перешибёшь!

Соня оказалась совершенно сумасшедшей мамашей. Всё её время теперь было полностью посвящено детям. Она передвигалась по дому в футболке, заляпанной молоком, которого у неё было в избытке, и тренировочных штанах с вытянутыми коленями. Роскошные волосы Сони торчали в разные стороны. После родов Соню невероятно разнесло, но это её совершенно не беспокоило. Ежедневно наблюдая за превращением дочери в клушу, Зинаида Аркадьевна забила тревогу и предложила Лопатину нанять няню. Всё-таки близнецы – дело непростое. Лопатин, которому тоже не очень нравились происходящие с Соней метаморфозы, с радостью согласился, однако няню Соня к детям не допустила, позволив той лишь убираться в квартире и готовить еду. Готовила няня отвратительно, и Лопатин всё чаще и чаще стал после работы захаживать к тёще, чтобы отведать её разносолов. Зинаида Аркадьевна провела среди Сони разъяснительную работу, после чего та стала на некоторое время доверять няне малышей и встала к плите. Кроме того Соня затребовала от Лопатина приобретения велотренажера, чтобы привести себя в порядок. Велотренажёр, разумеется, моментально был закуплен. Его установили в спальне и стали вешать на него одежду, а Лопатин теперь периодически об него спотыкался, матерясь сквозь зубы. Соня тем временем продолжала шириться и округляться.

Когда близнецам исполнилось полгода, Лопатин не выдержал, взял Соню за руку и подвел к зеркалу в прихожей. Огромное зеркало высветило даже то, чего Лопатин уже и не замечал. Свыкся как-то. Он ужаснулся.

– Соня! Посмотри на себя! – взревел перепуганный молодой отец.

– Чего? – не поняла Соня и пожала плечами.

– Того! Что ты видишь?

– Где? – Соня то ли издевалась, то ли придуривалась.

– Вот тут, – Лопатин ткнул пальцем в отвратительное зрелище в зеркале.

– Ну, я это, а чего не так? – продолжала недоумевать молодая мамаша.

– Всё не так! – рассвирепел Лопатин. – Вот это, – он опять ткнул пальцем в Сонино лицо в зеркале, – не моя жена! Это не Софья Семеновна Шнейдер, на которой я женился.

– А кто же это? – Соня ехидно ухмыльнулась и подбоченилась, что совершенно её не украсило.

– Это? Это не кто, а что! Это даже не мадам Совкова, и даже не товарищ Совкова. Это самая настоящая гражданка Совкова. На это я своего согласия не давал, – Лопатин покачал пальцем у Сони перед носом. – Или ты срочно приведешь себя в порядок, или…, или…., – Лопатин задохнулся.

– Что или? – с прежней ехидцей в голосе, но уже не так уверенно поинтересовалась Соня. Похоже было, что ей совсем не хочется слышать ответ.

– Или я уйду! – выпалил Лопатин.

– Скатертью дорога! – смело заявила Соня, правда потом, видимо спохватившись, робко поинтересовалась: – Куда?

– Для начала к Зинаиде Аркадьевне, а там посмотрим! – Лопатин выскочил из квартиры и хлопнул дверью.

Зинаида Аркадьевна полностью поддержала зятя и даже предложила тому некоторое время пожить в бывшей Сониной комнате. Лопатин был очень благодарен тёще, но жить отдельно от Сони был всё-таки еще не готов. Одно дело жену напугать, и совсем другое дело свои пугалки осуществить на практике. В семье Лопатиных было не принято, чтобы супруги ночевали отдельно. Отец всегда говорил: «Либо вместе, либо поврозь! Посередке не бывает». С этим Алексей был полностью согласен, как и с народной мудростью «Уходя, уходи». Проблемы в семье всегда общие, и решать их надо вместе. Надо Соню как-то вытащить из её странного состояния.

Поев тёщиного борща и котлет, выпив с тестем несколько стопочек водочки и сыграв родителям жены напоследок их любимые песни, Лопатин вернулся домой, где застал зарёванную Соню. Слезы, разумеется, никого не украшают, а уж гражданку Совкову тем более.

Лопатин обнял жену за плечи:

– Софья Семеновна Шнейдер, скажи, чем тебе помочь?

Соня шмыгнула носом и уткнулась Лопатину в грудь. Он погладил её растрепанные, давно немытые волосы.

– Может, к стилисту завтра сбегаешь? У нас же няня есть, она с мальчишками пока посидит. А хочешь, я завтра с работы пораньше приду, и по магазинам прогуляемся? Купим тебе всё новое. Ты же ни во что не влезаешь уже, – ляпнул Лопатин и прикусил язык.

Соня замотала головой и опять заплакала: