Люди полной луны

— Вот молодец, — похвалил его Басенок. — Вот это я понимаю. Сразу видно, что ты на кладбище по ошибке, и я тебя защищу от нападок закона… — Степа протянул парню бумагу и ручку. — Ты, Гена, напиши, что мне рассказал про Жесю и Зару, это для отчета. В сейфе лежать будет, никто не увидит, и я тебя отпускаю, хотя, конечно… — Степа сокрушенно покачал головой. — Нарушаю все правила, сам в тюрьму могу попасть, но все равно тебя отпускаю, парень ты хороший. — Степа прервал свои излияния, взял из рук парня исписанную бумагу, прочел ее и завершил расследование: — Ну вот, можешь идти домой. Поешь как следует… До встречи, Геннадий, мы теперь часто будем видеться.

Степа Басенок радостно зевнул и подумал: «Конец дежурства». Конец дежурства был результативным. В камере временного задержания после первичного допроса уже находились Жеся и Зара. Во время задержания в квартире и того и другого в общей сложности были обнаружены разовые шприцы, барбитула в порошке, бинты, вата, сто флаконов аспирина, триста плиток гематогена, пятьдесят пустых бутылок из-под бальзама «Бйттнер» и столько же пустых бутылок из-под бальзама «Демидовский». Наркотики, которые выдавались по рецептам для больных раком, обнаружили у бабушки Заратуенко в деревне Марьевке. Они были спрятаны в сарае с дровами, и бабушка, Тамара Егоровна, даже не подозревала об этом. Удел всех бабушек не подозревать своих внуков.

«Домой! — воодушевлено подумал Степан. — Спать!» В дверь заглянул Игорь Баркалов. Увидев Степана, вошел, устало развалился на стуле и сообщил:

— У нас не кладбище, а полигон для сексуалистов с надорванной психикой. Ночью еще двоих задержали на… Ему сорок восемь, а она — проститутка за выпивку, молодая, но старее старухи. Я чуть со смеху не умер…

— Ууу… — произнес Степа, вставая и направляясь к двери кабинета.

— Угууу… — согласился с ним Игорь и, поднявшись, последовал за Степаном.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Осень на улицах города выглядела бесправной и поэтому вела себя вызывающе. Со времен лета и активной работы по кладбищу в пространстве мира изменились акценты. Все стало похожим на надежду, заболевшую безнадежностью. Южная осень, рождающаяся из комплекса неполноценности, безобразна, как опустившийся до самого предела бомж, провоцирующий власти с целью попасть до следующей весны в тюрьму или, на худой конец, в спецприемник. Вот уже три месяца мертвых никто не трогал. Расследование шло ни шатко ни валко. Версии были призрачными и недостаточно безумными, они нехотя возникали и почти сразу же и безвозвратно гибли во время проверки, не выдерживая оперативной логики. Неожиданно возникшие из небытия судьбы Ольги Останской и Любы Савеловой никак не могли вернуться обратно — в забвение. Прикованные к материалам уголовного дела, они от этого дела и зависели. Нельзя обрести покой на Небе, если в любой момент следователь или оперуполномоченный может тронуть твою душу…

— Нужно следить за поголовьем проституток под «крышей» Рогонянов. Я уверен, как только кто-нибудь из них попадет под машину или повесится, так сразу же нужно возле могилы делать засаду, придут выкапывать… — говорил Слава Савоев. — Останская и Савелова тому доказательство, обе под Рогонянами были, обе покинули жизнь преждевременно и трагически.

Савоев сидел на краешке стола и ел бутерброд с колбасой. Его рассуждения напоминали снежинки, падающие на подставленную ладонь, вот они есть, вот их нет, как будто бы и не было, хотя, если очень придирчиво вспомнить, они все-таки были…

В кабинет оперуполномоченного вошел Самсонов и начальственно остановился посередине. Савоев вскочил со стола.

— Здравствуйте, Семен Иосифович.

— Здравствуйте… — Самсонов подошел к Игорю Баркало-ву. — Баркалов, вы рейд по карманникам сегодня будете проводить?

— Да, будем, — ответил Игорь. — Сейчас оперативники подойдут, и начнем.

— Я кое-какие сюрпризы приготовил, — не устоял Савоев. Как минимум камеры три надергаем щипачей.

— Знаешь, Савоев, — с опаской произнес Самсонов, — никаких фокусов, а то мне понадобится ровно шесть секунд, и ты будешь зекам баланду в КПЗ раздавать. Где Басенок?

— Звонил, сейчас будет, — сообщил Савоев, и по его лицу было видно, что во время предостережений Самсонова он был занят своими мыслями.

Оперативники, пришедшие для выполнения операции по очищению города от карманных воров, напоминали туркменских студентов городского происхождения в центре Ашхабада. Они были смуглы, одеты в белые рубашки с короткими рукавами и черные брюки с подозрительно глубокими карманами. Судя по чертам лица, цвету глаз и пляжному оттенку смуглости, к туркменским студентам, и тем более к городу Ашхабаду, они не имели никакого отношения. Это была так называемая добровольная дружина, состоящая из студентов радиотехнического института.