Уровень условных денег как всеобъемлющий и доминирующий стал возможен благодаря развитию определенной тонкой технологии и компьютерам. Практические его удобства несомненны. Но власть денег над людьми от этого не ослабла, а усилилась. Она приняла еще более принудительные формы, неимоверно расширив при этом круг подвластных. Практически почти все занятые (имеющие работу) люди оказались подданными тоталитарного денежного режима. Ослабить власть этого режима можно только одним путем, а именно усилением своей деловой активности, стремлением любыми средствами увеличить свой счет в банке или хотя бы свести концы с концами.
Банк, хотя в нем и работают люди, имеет дело с обезличенными числами. Он беспощаден. Власть денежного тоталитаризма вынуждает людей на более интенсивную жизнедеятельность, а все общество — на более интенсивный обмен веществ, какого не знали и не знают общества иного типа. Уйти полностью из-под власти этого режима можно только такими путями: быть от рождения или стать очень богатым человеком, самому войти в касту диктаторов, удовольствоваться каким-то постоянным источником дохода, уйти в сферу преступности или опуститься на уровень полной нищеты.
Суперуровень общества является наиболее развитым в обществах западного (западнистского) типа. Его образует, напоминаю, структурирование и функционирование членов общества вне объектов микроуровня и макроуровня, но на их основе и в зависимости от них. Это — бесчисленные объединения и контакты людей в различных измерениях и подразделениях общества. В это множество включаются партии, профсоюзы, классы, слои, клики, движения, союзы, элиты, секты и так далее. Достаточно полистать всякого рода справочники (например, телефонные книги), чтобы заметить, какое это грандиозное и разнообразное социальное месиво. Достаточно полная и логически корректная классификация объектов этого уровня общества мне не встречалась. Отдельные виды этих объектов в социологии исследуются (партии, элиты, слои, около правительственные объединения, общественные движения и так далее). Но целостная картина суперуровня именно как компонента социальной организации общества не получается.
Суперуровень западнистского общества складывается во многих измерениях, по многочисленным каналам, которые переплетаются, смешиваются, комбинируются, взаимодействуют. В одном измерении эти каналы разделяются на такие, которые остаются в рамках общества, и такие, которые выходят за эти рамки, причем — преодолевая как нижнюю границу общества, так и верхнюю. Первые каналы разделяются на такие, по которым суперобъекты включаются в социальную организацию общества, и такие, по которым они остаются вне социальной организации. К числу первых относятся, например, около правительственные организации, политические партии, некоммерческие объединения предпринимателей, профсоюзы и так далее. К числу вторых относятся бесчисленные добровольные объединения граждан общества, выражающие и защищающие их частные интересы. Одни из них нейтральны по отношению к социальной организации, другие находятся в оппозиции к ней, третьи отвергают ее. Суперобъекты, преодолевающие верхнюю границу общества, становятся факторами сверхобщества. Мы здесь ограничимся рассмотрением лишь социальных классов, слоев и добровольных объединений западного общества.
Анализ деловых клеточек западного общества обнаруживает сложную социальную структуру занятых в ней людей с иерархией социальных позиций и с отношениями начальствования и подчинения. А если принять во внимание разнообразие и иерархию клеточек, а также систему коммунальных клеточек, включая систему государственной власти, то обнаружим социальную структуру членов общества в десятки раз более сложную, чем на уровне отдельных клеточек.
В реальной структуре западных стран нет такой поляризации классов, на какой базировалась марксистская идеология. Вместо абстрактного капиталиста марксовой схемы можно увидеть множество людей различных социальных категорий: занятого тяжким трудом мелкого или среднего предпринимателя, находящегося в вечном долгу у банка; наемных лиц, выполняющих функции управляющих и надсмотрщиков; менеджера, распоряжающегося акционерным или частным капиталом; директора банка; президента банковского совета или еще какой-то вариант. И лишь в порядке исключения тут увидишь марксовского капиталиста, да и то в частичном виде.