Читаем Логово полностью

Вероника. Нет, нет, нет. Не смею и мечтать об этом. Джон, приходи ко мне сразу после обеда. Я просто умираю от желания услышать все твои новости. Я буду ждать тебя. (Поднимается по ступеням, поворачивается и останавливается в проеме французского окна в центре.) Спасибо вам всем, всего хорошего. (Уходит.)

Джон стоит справа от французского окна и смотрит ей вслед. Леди Ангтелл протягивает свой бокал Эдварду, который ставит его на каминную полку. Мидж тоже ставит свой бокал на камин, направляется к двери слева и открывает ее. Джон выходит на террасу.

Леди Ангтелл. Какое прекрасное представление! Мы пойдем сегодня обедать? (Направляется к двери слева.)

Сэр Генри идет за нею, снова начинается сумбурный разговор, звучат обрывки фраз. И все это стихает по мере их выхода.

Кажется, я видела эту девицу в каком-то фильме. На ней было такое длинное сари до пят.

Леди Ангтелл выходит налево.

Эдвард. Я тоже видел ее. Но не помню, в каком фильме.

Мидж. Наверное, в “Однажды в Сан-Франциско”. Его показывали два месяца назад.

Мидж выходит налево.

Эдвард. В каком кинотеатре? Вы видели этот фильм?

Сэр Генри. Должно быть, она сменила прическу. Раньше она просто зачесывала волосы назад. Миссис Кристоу, что вы думаете о нашей кинозвезде?

Герда направляется к двери слева.

Герда. Она очень милая. В самом деле очень милая.

Герда выходит налево.

Эдвард. Да, это так. Как вы считаете, Генри?

Сэр Генри. Оказывается, она совсем не такая высокая, как я думал, когда видел ее на экране.

Сэр Генри выходит налево.

Эдвард. Да, я согласен. Но дело в том, что в реальной жизни все актрисы совершенно другие люди.

Эдвард выходит влево. Разговор продолжается за сценой. Джон, не замечая ничего, все еще стоит на террасе, глядя влево, куда ушла Вероника. Генриетта, выходя в дверь слева, останавливается и оборачивается.

Генриетта. Ты идешь, Джон?

Джон. А? Что? А, да! Конечно иду.

Генриетта уходит налево. Джон возвращается с террасы, пересекает гостиную и уходит следом за нею в левую дверь. Занавес опускается.

Занавес.

<p>Действие второе</p><p>Картина первая</p>

Сцена та же. Суббота. Утро.

Когда занавес поднимается, видно, что стоит прекрасное утро. Часы бьют одиннадцать. Французское окна на террасу распахнуто, из радио негромко звучит музыка. Передают песню “Я плачу о тебе”. Слева быстро входит Джон. Он что-то напевает, вид у него совершенно счастливый. Он явно в хорошем настроении. Он выходит на середину, смотрит на часы на каминной полке, выходит на террасу. Достает из портсигара сигарету и закуривает. Слева входит Гаджен. Он несет поднос, на котором лежит записка.

Гаджен (выходя на середину). Вам письмо, сэр.

Джон (подходит к Гаджену, с удивлением). Мне? (Берет записку.)

Гаджен. Посыльный ожидает ответа, сэр.

Джон. Похоже, сегодня будет отличный денек, Гаджен.

Гаджен. Да, сэр. Рано утром в низинах стоял великолепный туман.

Джон читает записку и сердито хмурится.

Джон. Ответа не будет, Гаджен.

Гаджен (поворачивается и направляется к двери). Очень хорошо, сэр.

Джон. А где все?

Гаджен (останавливается, поворачивается к нему). Миледи ушла на ферму, сэр. Джентльмены пошли в кегельбан пострелять. А мисс Харви и мисс Генриетта, кажется, в саду.

Джон. Спасибо, Гаджен.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Руны
Руны

Руны, таинственные символы и загадочные обряды — их изучение входило в задачи окутанной тайнами организации «Наследие предков» (Аненербе). Новая книга историка Андрея Васильченко построена на документах и источниках, недоступных большинству из отечественных читателей. Автор приподнимает завесу тайны над проектами, которые велись в недрах «Наследия предков». В книге приведены уникальные документы, доклады и работы, подготовленные ведущими сотрудниками «Аненербе». Впервые читатели могут познакомиться с разработками в области ритуальной семиотики, которые были сделаны специалистами одной из самых загадочных организаций в истории человечества.

Андрей Вячеславович Васильченко , Бьянка Луна , Дон Нигро , Эдна Уолтерс , Эльза Вернер

Драматургия / История / Эзотерика / Зарубежная драматургия / Образование и наука
В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза
Нежелательный вариант
Нежелательный вариант

«…Что такое государственный раб? Во-первых, он прикреплен к месту и не может уехать оттуда, где живет. Не только из государства, но даже город сменить! – везде прописка, проверка, разрешение. Во-вторых, он может работать только на государство, и от государства получать средства на жизнь: работа на себя или на частное лицо запрещена, земля, завод, корабль – всё, всё принадлежит государству. В-третьих, за уклонение от работы его суют на каторгу и заставляют работать на государство под автоматом. В-четвертых, если он придумал, как делать что-то больше, легче и лучше, ему все равно не платят больше, а платят столько же, а все произведенное им государство объявляет своей собственностью. Клад, изобретение, сверхплановая продукция, сама судьба – все принадлежит государству! А рабу бросается на пропитание, чтоб не подох слишком быстро. А теперь вы ждете от меня благодарности за такое государство?…»

Михаил Иосифович Веллер

Драматургия / Стихи и поэзия