Ловец моих снов

— Выставляешь меня идиотом.

— Шон… — прошептала, ощущая, что мой вечный двигатель вот-вот собьется с ритма, — я… — чувствуя, как пересохло в горле, сглотнула, презирая себя за то, как жалко звучала, — … не заставляй меня говорить то, о чем я буду потом жалеть. Просто уходи.

Шон несколько секунд вытягивал из меня остатки силы воли своим взглядом, пока не произнес:

— Я хочу, чтобы ты больше ни о чем не жалела. Не прогоняй меня, Сара... пожалуйста.

Ухватив оба запястья, он поднял мои внезапно ослабшие руки над головой, прижимая их к двери, а, когда я вздохнула в следующий раз, мы уже целовались. Чёрт, мне было трижды плевать на его статус «игрока» и мой «наивной дуры», на полную неразбериху, что была между нами, на наличие Николь и мои безответные чувства… на всё. Его пылающие губы на моих губах, лишающие возможности дышать полной грудью, его руки, сжимающие меня в своих объятиях… Что бы ни было ценой этого поцелуя, я готова была принять всё без сожаления, потому что ни на что не променяла бы этот миг своей жизни.

Миг превратился в минуту, а я – в самое безвольное существо на планете. Я не шевельнула и мизинцем, чтобы помешать Шону, когда он, не отрываясь от моих губ, потащил меня к кровати, куда мы рухнули, не выпуская друг друга из объятий. Учитывая, что из одежды на мне было лишь полотенце, спустя ещё минуту я лежала под Шоном совершенно голая, безнадежно поверженная отсутствием собственной принципиальности и готовая абсолютно ко всему.

Рукой Шон блуждал по моей груди, а губами – вдоль шеи, горячо и жёстко вбирал кожу, словно страдал от жажды и никак не мог напиться. И я ощущала себя точно так же, мечтая вечность слушать его сбивчивое дыхание и желая пойти на что угодно, лишь бы он позвал меня с собой.

Но момент был потерян, когда из-за двери раздался глухой стук, будто кто-то с разбегу навалился на дверь всем телом.

— Эрик, я сказала, моя дверь восточная! — прозвучал голос Ким.

— Прости, малышка, — проблеял ее собеседник, запинаясь на каждом слоге, — я слишком пьян, чтобы помнить, где тут у нас восток.

Снова послышалась возня и нетвердый топот, а затем размеренный стук в мою дверь.

Шон приподнялся на локтях и, уткнувшись лицом между моих грудей, дышал так, словно пробежал марафон.

— Сара, детка, мамочка дома! Ты здесь?! — громко спросила Кимберли.

— Не отвечай, — прошептал Шон, приподняв голову, он провел ладонью по моему лицу, а затем коснулся губ пальцами, словно хотел таким образом заставить меня молчать.

— Ты уже спишь, что ли? Эй, ты там, Сара?! Я вижу свет! — не унималась соседка, и скрип дверной ручки дал мне понять, что она точно не отстанет, пока не убедится, что я нахожусь в своей комнате, а не лежу с пробитым черепом где-нибудь в лесу.

Я упёрлась ладонью в горячую кожу парня, пытаясь заставить его отстраниться, и тихо сказала:

— Мне нужно выйти к ней. Пусти.

Тяжёлый вздох Шона говорил о том, насколько он разочарован неожиданным вторжением Кимберли, которое отрезвило меня настолько, что тень моего раскаяния уже витала над нашими сплетенными телами.

Шон слез с меня, усевшись на кровать, пока я спешно закутывалась в полотенце, которое только что достала из-под своей голой бесстыжей задницы. Пригладив влажные волосы, расправила смятое полотенце, проведя ладонями вдоль тела, сползла с кровати и направилась к двери.

— С каких пор ты закрываешься?

Ким окинула меня подозрительным взглядом и, не скрывая любопытства, уставилась мне за спину, чтобы рассмотреть пространство комнаты в небольшую щель приоткрытой двери.

— Я… спала, — облизнув саднящие от затяжных поцелуев Шона губы, соврала я.

Ким беспристрастно осмотрела мое лицо, пока я идиотски хлопала ресницами, и с улыбкой констатировала:

— Ты там не одна.

— Да, — ответила я беззвучно.

— Неужели Хантер вернулся? — выражение её лица было обескураженным, но она вовремя спохватилась, — прости-прости, что помешала вам! Чёрт! Всё, забудь, что ты меня видела!

Она с усилием потянула дверь на себя, едва не прищемив мой нос. Я так и осталась стоять, уткнувшись в дверь, пока не услышала голос Шона:

— Кто такой Хантер?

Я повернулась, все еще не понимая причины перемен в его интонации.

— Это тот парень, что был со мной на танцах.

— И тот, кого я хотел закатать в асфальт в день приезда, — без намёка на шутку, утвердительно сказал Шон.

— Да, это он, — кивнула я.

— Нужно было так и сделать, — с досадой добавил он, исподлобья рассматривая меня.

Обсуждать Хантера – это последнее, чего мне хотелось после того, что пару минут назад было между нами, но холод, который сквозил во взгляде Шона, вызывал во мне беспричинное чувство вины и желание искать оправдание. Вот только какого хрена?

— Значит, он часто тут бывает?

Шон продолжал смотреть на меня взглядом, в котором читался явный упрек, и сжал губы так, что скулы заострились, усиливая выражение осуждения на его лице.

— Его не было здесь! С чего ты взял?!

— Твоя подруга так сказала. Зависнуть с первым встречным. Не ожидал от тебя такой прыти, Шоколадка. Хотя после сегодняшнего вечера, чему я удивляюсь? — и его саркастический тон мгновенно вывел меня из себя.