Ложь и борьба с нею

Отмеченная тенденция означает не что. иное, как отказ от принципа свободной оценки доказательств, согласно которому ни одно из них не должно обладать заранее установленной силой. Правосудие в капиталистических странах вообще старается стать на путь «устранения процессуальных препятствий» в достижении своих целей. Эту закономерность метко охарактеризовал еще В. И. Ленин как стремление буржуазии «избавиться от ею же созданной и для нее ставшей невыносимой законности»[32].

В уголовном процессе ФРГ эксперты выступают не только как специалисты по доказыванию (как об этом указывается в УПК), но и как помощники судьи. Выполняя не свойственные им функции, они фактически проводят собственное расследование (допрашивают свидетелей, обвиняемых, истребуют документы и т. п.), Нередко эксперты дают заключения по правовым вопросам (например, о невменяемости обвиняемого). Известны случаи, когда специально подобранные эксперты давали в суде заведомо ложные заключения.

Практика замены суда экспертизой особенно выпукло проявляется в случаях производства психологических исследований. Психологическая экспертиза широко применяется для определения достоверности показаний, их субъективной правдивости или ложности, т. е. перед ней ставятся задачи, которые она практически не в состоянии разрешить, так как только следствие и суд могут правильно оценить правдивость или ложность показаний на основе анализа всех собранных по делу доказательств.

При производстве психологической экспертизы эксперты прибегают к псевдонаучным методам, теоретической основой которых служит реакционная теория фрейдизма (психоанализа). При этом стремятся выявить у испытуемого подсознательные инстинкты, влечения, эмоции. Одним из таких методов является эксплорация — беседа эксперта — психолога или двух психологов («двойное интервью») с испытуемым с целью выявить неконтролируемые реакции. При этом они прибегают к грубым или даже оскорбительным вопросам. Другой метод заключается в применении так называемых «проекционных тестов», призванных выявить картину личности испытуемого (его представлений, чувств, внутренних конфликтов и т. п.). Примером может служить «тест — дерево», когда исследуемому предлагается нарисовать дерево, а затем по рисунку судят о содержании его личности[33].

Мы не являемся противниками назначения в интересах правосудия судебно — психологических экспертиз. Однако подлинно научная психологическая экспертиза должна заниматься не решением вопроса о правдивости или ложности показаний, а на основе науки психологии и собранных по делу материалов определять психологические особенности личности испытуемого (его эмоционально — волевой сферы, познавательных процессов и т. п.), имеющие значение для дела.

Особенно отвратительны и бесчеловечны методы, применяемые полицией капиталистических государств на допросах с целью получения признания от лиц, обвиняемых в преступлениях, в частности, политического характера[34]. Здесь не только воскрешаются изуверские способы пыток средневекового инквизиционного процесса, но и используются новейшие средства и препараты. Их приеменение зачастую преследует не получение правдивых показаний, а самооговоры, оговоры и получение иного рода ложных сведений.

Еще в 40‑е годы в США был опубликован доклад «Национальной комиссии по обеспечению законности», установившей «приемы», практикуемые американской полицией в практике борьбы с преступностью. К ним были отнесены: а) широкое применение на допросах физических истязаний (избиение резиновыми дубинками, плетьми, боксерскими перчатками, вливание воды через ноздри, помещение перед допросом или после него в камеры с очень высокой или низкой температурой, инсценировки линчевания, пускание слезоточивых газов и т. д.); б) применение затяжного допроса, производимого несколькими сменяющими друг друга полицейскими в течение продолжительного времени; в) запугивание допрашиваемого; г) длительное незаконное задержание; д) применение насилий при аресте, и т. п.

В последние десятилетия арсенал противозаконных методов, используемых полицией на допросах, значительно расширился. Даже помещение, предназначенное для допросов, американцы образно называют «комнатой визга».

Физическое и психическое насилие используется при производстве допросов в условиях так называемой «третьей степени», или «интенсивных полицейских допросов» (арест подозреваемого расценивается как «первая степень», а помещение подозреваемого в место заключения — «вторая степень»). Американский автор Кидд, характеризуя последствия допроса в условиях «третьей степени», указывает, что арестованный: а) сходит с ума, если пытки были слишком жестоки; б) сознается в том, что угодно полиции; в) умирает.