Ложные убеждения

Даю знак Серому и тот, кивнув, хватает Богатырева за шею сзади и сжимает. У депутата расширяются глаза, и он судорожно шевелит губами.

— Я не понимаю, о чем ты! При чем тут брат моей жены? Я с ним не общался хрен знает сколько. Его вообще нет в стране! — тараторит он.

— Стоп! — прерываю его поток слов и Серый отпускает шею, возвращая свои руки на плечи, — что ты сказал? Как давно его нет в стране?

— Да вот около недели уже. Он в отставку подал и уехал отдыхать куда-то. Жена рассказала. Он ей звонил!

Мы встречаемся взглядами с Сергеем, думая об одном и том же. Он отпускает Богатырева и отходит обратно ко мне за спину. Депутат наконец переводит дыхание и немного успокаивается. Я ставлю стакан на столик и встаю с дивана.

— Ты знаешь куда уехал твой сын?

— Я понятия не имею, где он может шляться, — выплевывает он.

Задумчиво киваю и разворачиваюсь по направлению к выходу.

— Мой человек вышлет тебе счет на оплату убытков, — кидаю ему через плечо и выхожу из дома. Здесь нам больше делать нечего.

На улице даю знак одному из своих людей, что дожидались нас снаружи. Тот покорно кивает и заходит в дом, по пути разминая руки и надевая на пальцы кастеты.

* * *

Под рассвет добираемся до гостиницы и располагаемся в ресторане на первом этаже. Заказываю себе крепкий кофе и английский завтрак. Хорошенько обдумываю слова, сказанные Богатыревым. Идиот действительно не знает ничего о похищении, которое спланировал его сын.

— Думаешь о том же? — спрашивает Сергей.

— О том, что Богатырев действительно не в курсе похищения? Думаю, что он не обманывает. Он даже не знал, что его сын воровал. Старый мудак совсем хватку потерял. Хотя и раньше не особо ею отличался, — резюмирую я.

Серый проглатывает гигантский кусок яичницы.

— Я попросил одного из наших аккуратно присмотреть за ним. Если встретиться с сыночком — узнаем первые.

Киваю ему и потрошу кусок хлеба, отправляя его в томатный соус из-под фасоли.

— Так же сообщи нашим из полиции номер машины, на которой свалил наркоша. Пусть следят за ним. Рано или поздно он проявится. Далеко уехать не мог.

— А что на счет Колыбелькина? Думаешь не просто совпадение, что он ушел в тот же момент, когда происходит неудавшееся похищение?

— Уверен, что это не совпадение, — прожевываю омлет, — Узнай каким числом оформлены документы на его отставку и в какой день он покинул страну. Замкнем наконец этот круг.

Серый согласно кивает.

Заканчиваем завтрак и договариваемся встретиться вечером с Козицыном, который к этому времени уже прибудет в город, оценит масштабы происшествия и составит план действий с филиалом. Захожу к себе в номер и падаю на кровать. Ноги гудят, голова раскалывается от бессонной ночи и выпитого алкоголя вперемешку с кофе.

Достаю телефон из кармана джинс и включаю приложение. На экране появляется картинка с изображением моей кухни. Лиза стоит, склонившись над книгой и что-то изучает в ней. Узнаю книгу семейных рецептов, которую когда-то начала составлять моя бабушка, а продолжила моя мама. В кадре появляется Марта, которая машет коробкой с крупой, а затем берет ложку и стучит ею по плечу Лизы, когда та берет какую-то баночку со специями. Смотрю еще на протяжении нескольких минут и понимаю, что именно они готовят. Каша из булгура? Серьезно? Ухмыляюсь. Похоже моя домработница решила воспитать мне идеальную жену. Данный факт, несомненно, меня радует. В особенности то, что мне самому не придется это делать.

Глава 33

Просыпаюсь от противной трели телефонного звонка. Голова раскалывается, как будто после длительной вечеринки. В голову осколками впиваются воспоминания прошедшей ночи. А перед глазами проносятся картинки сгоревшего здания и мерзкой рожи Богатырева. Протяжно мычу, хватаясь за волосы, пытаясь хоть как-то отодвинуть головную боль на задний план. Шампанское вечером, срочный перелет, бессонная ночь, виски и кофе оказались слишком бурной смесью для моего тридцатилетнего с лишнем организма. Да уж, Марк, не молодеем. Как приеду домой задумаюсь о здоровом образе жизни. И когда это я начал заниматься самообманом?

Шарю руками по тумбочке в поисках телефона. Звук падающего на ковер стакана с водой разносится приглушенным эхом по номеру, погруженному во мрак. Черт. Вытягиваюсь вдоль кровати, прочищаю горло и вслепую принимаю входящий.

— Да, — по обыкновению жестко отвечаю.

— Ты мне тут еще подакай! — слышу гневный голос отца, который окатывает холодной водой и пробуждает лучше, чем поливание из чайника.

Резко сажусь, от чего в ушах начинает колоколом звенеть, и оглядываюсь. За окном уже темно, насколько позволяет разглядеть маленькая щель между тяжелыми портьерами. Щелкаю выключателем. Комнату отеля освещает лишь небольшой прикроватный светильник. Тру глаза кулаком и смотрю на часы, стоящие на тумбочке. Семь вечера.

— Что случилось, отец?