Мальчики Из Бразилии

- Послушайте, мистер Либерман, если это в самом деле мистер Либерман. Ладно, может, так оно все и есть. Но я хочу вам кое-что объяснить. Вы говорите с челове­ком, у которого едва ли не самая надежная охрана в США. Во-первых, я бывший офицер исправительных учреждений штата, так что я кое-что понимаю в вопро­сах собственной безопасности. И, во-вторых, у меня полный дом дрессированных доберман-пинчеров; стоит мне сказать хоть слово и они разорвут горло любому, кто осмелится хоть косо взглянуть на меня.

- Рад это слышать, - сказал Либерман, - но смогут они предотвратить падение на вас стенки? Или остано­вить пулю, которая прилетит откуда-то издалека? Такая судьба постигла двух человек.

- О чем вообще, черт побери, идет речь? Никакие нацисты за мной не охотятся. Вам нужен какой-то дру­гой Генри Уиллок.

- Есть кто-то другой в Нью-Провиденсе, который выращивает доберманов? Шестидесяти лет отроду, с же­ной, значительно моложе его, с сыном примерно четыр­надцати лет?

Молчание.

- Вы нуждаетесь в защите, - еще раз сказал Либер­ман. - И нацист должен быть схвачен, а не разорван доберманами.

- Я поверю только когда меня убедит ФБР. И мне не хочется, чтобы тут вокруг слонялись еврейские мальчи­ками с бейсбольными битами.

Несколько секунд Либерман не знал, что сказать.

- Мистер Уиллок, - наконец сказал он, - могу ли я повидаться с вами по пути в Вашингтон? Я вам поста­раюсь объяснить кое-что еще.

Поймав вопросительный взгляд Горина, он отвел гла­за.

- Валяйте, если вам так хочется; я всегда на месте.

- Когда вашей жены не бывает дома?

- Большую часть дня. Она преподает.

- А мальчик ходит в школу?

- Когда не удирает оттуда, чтобы сбегать в кино. Он вбил себе в голову, что будет вторым Альфредом Хичко­ком.

- Я буду у вас примерно завтра днем.

- Как вам угодно. Но только вы. Если я увижу кого-нибудь из ваших «Молодых Еврейских Защитни­ков», то спущу собак. У вас есть карандаш? Запишите, как до меня добраться.

- Я знаю, - сказал Либерман. - До встречи завтра. Я надеюсь, что вечером вы останетесь дома.

- Что я и собрался сделать.

Либерман повесил трубку:

- Наверно, имело смысл сказать ему, что к ситуации имеет отношение усыновление его ребенка, - повернул­ся он к Горину, - тогда бы он явно в меня вцепился. - Либерман улыбнулся. - И, скорее всего, я должен был бы убедить его, что «Молодые Еврейские Защитники» - это не «еврейские мальчики с бейсбольными битами».

Он повернулся к Гринспану.

- Вам придется ждать где-то поблизости от него, куда я вам и позвоню.

- Первым делом я должен добраться до Филадель­фии, - сказал Гринспан. - Собрать своих людей и подготовить вооружение. Я хотел бы взять с собой Пола, - обратился он к Горину.

Они стали обсуждать порядок действий. Гринспан и Пол Штерн отправятся в Филадельфию в машине Штер­на, как только соберутся, а Либермана в машине Гринспана утром двинется в Нью-Провиденс. Как только он убедит Уиллока принять помощь «Защитников», то зво­нит в Филадельфию, откуда выезжает команда, встреча­ющаяся с ним в доме Уиллока. Как только там все наладится, он отправится в Вашингтон и машина Гринспана будет в его распоряжении, пока ФБР не сменит команду.

- Я должен позвонить в мой офис, - сказал он, отпивая чай. - Они думают, что я уже на месте.

Горин жестом показал на телефон: к вашим услугам.

Либерман покачал головой.

- Нет не сейчас, там уже поздняя ночь. Буду звонить с самого утра.

Он улыбнулся.

- Не хочу вводить вас в расходы.

Горин пожал плечами.

- Я и так все время звоню в Европу, - сказал он. - Там наши команды.

Либерман задумчиво кивнул.

- И кое-кто из моих помощников переходит к вам.

- Кое-кто в самом деле, - согласился Горин. - Но тот факт, что мы тут сидим бок о бок и обдумываем наши совместные действия, доказывает, что в любом случае они работают на одно и то же дело, не так ли?

- Думаю, что так, - сказал Либерман. - Да. Ко­нечно.

И помолчав, он сказал:

- Сын Уиллока занимается не рисованием. Сейчас 75-й год, и он интересуется кино.

Он улыбнулся.

- Но инициалы подобрал себе подходящие. Он хочет быть другим Альфредом Хичкоком. И отец, бывший гражданский служащий, также считает, что это дурац­кая идея. Гитлер в свое время отчаянно спорил со своим отцом по поводу своего желания стать художником.

Рано утром в среду Менгеле, перейдя улицу, снял себе комнату в другом отеле, в «Кенилуорте», записавшись как мистер Курт Кохлер из Эванстоуна в Иллинойсе, проживающий по адресу Шеридан-роуд, 18. Его доста­точно вежливо попросили уплатить авансом, потому что у него с собой был только тощий кожаный портфель (бумаги, нож, обоймы для «Браунинга», алмазы) и не­большой бумажный мешочек с виноградом.

Он не мог звонить в офис Либермана из номера, снятого на имя синьора Рамона Ашхейма-и-Негрина, потому что после смерти Либермана легко будет устано­вить, что ему звонил некий Кохлер, да и кроме того, ему не очень хотелось разменивать на четвертаки семь дол­ларов и час сидеть в телефонной будке, скармливая автомату мелочь. В роли Курта Кохлера он может рас­считывать на оплату звонка с той стороны, если в этом возникнет необходимость.