Мардабан Блиноед и другие невероятные истории

Словом, чтобы не происходило той ночью, мистер Флопп спал в гробу как убитый и проснулся поздно утром, прекрасно отдохнувший и полный сил. Не раскрывая глаз, он попытался сесть в своей «кровати» и больно ударился лбом о доски. От этого звука, гробовщик подскочил как ужаленный, когда же мистер Флопп начал ругаться, стучать кулаками и требовать, чтобы его немедленно выпустили, он в ужасе бросил поводья и сломя голову кинулся обратно, клянясь всеми святыми, что больше никогда в жизни не будет употреблять кукурузный виски с самого утра. Меж тем, его лошадь, мало беспокоясь о том, что происходит позади неё, продолжала свой степенный ход по пустынной дороге и к вечеру торжественно въехала в ещё один небольшой городок. После череды забавных происшествий, местный священник, при поддержке вооруженного шерифа и трёх добровольцев с вилами, гроб, наконец-то открыли и выпустили незадачливого путешественника. Объяснение было долгим и мучительным т.к. мистер Флопп понятия не имел, что с ним произошло. От штрафа и тюремного заточения его спас один заезжий торговец, который опознал в нём репортёра из газеты «Вечерний восход» выходившей в соседнем городе. Литературный талант мистера Флоппа был непререкаем и его статьи рассказывали вместо анекдотов, так что его немедленно отпустили и шериф лично пообещал отправить его обратно следующим утром со всеми наивозможными удобствами. Увы, шериф не учёл одного важного обстоятельства – в его городе была большая остановка дилижансов и к тому времени, когда мистера Флоппа спохватились, он был уже далеко… Воистину это был удивительный человек! Всего через неделю, (что по меркам того времени было весьма коротким промежутком времени) он уже сходил с перрона Чикагского вокзала, совершенно не отдавая себе отчёт в том, что с ним происходит. В подтверждение этому служил тот факт, что он всё ещё работал над своей статьей о безвременно усопшем портном и, блуждая по шумным, улицам тщетно силился найти редакцию «Вечернего восхода».

Блуждая от одной двери к другой, мистер Флопп, в конце концов, попал в рекрутскую службу и, сам того не заметив, подписал контракт на службу в армии. Полное отсутствие какой-либо военной дисциплины у мистера Флоппа с лихвой компенсировалось его абсолютным бесстрашием перед лицом любого самого грозного и многочисленного врага. Его всем известная «атака отважного одиночки», которую он однажды случайно предпринял против целого батальона и, которая едва не стоила ему жизни, принесла ему славу и чин капитана. В следующий раз, он, возглавляя свой крохотный отряд, заставил отступить целую армию и мог бы вполне дослужиться до генерала, если бы научился отдавать честь и щёлкать шпорами. Он был трижды тяжело ранен, 9 раз объявлялся убитым, пятнадцать раз оказывался контуженным, 64 раза был пленён (в том числе 12 раз своей собственной армией), совершил несчётное количество побегов и дезертирств, за что 85 раз был разжалован из офицера в рядовые и закончил свою службу капралом, с целым сундуком медалей, которые он по ошибке сдал в утиль. Его имя гремело по всей стране. Простые люди обожали его. Ему предрекали большое будущее и даже президентство, но мистер Флопп был неисправим. По рассеянности оказавшись на выставке летательных аппаратов, он задремал в дирижабле и улетел в Парагвай, откуда перебрался в Боливию, затем в Чили, а после и вовсе отплыл с экспедицией исследующей Антарктику, случайно упав к ним в трюм.

Пережив два кораблекрушения и зимовку во льдах, мистер Флопп был спасён английским корветом и, после долгих лет разлуки, вернулся в Великобританию. Радостно вдохнув полной грудью воздух родного Ливерпуля, небрежный непоседа решил перекусить в прибрежной таверне. Ему понравилось одно небольшое заведение, которое, на поверку оказалось норвежским китобойным судном, снимающимся с якоря. Так, мистер Флопп отправился в путешествие по северным морям, которое закончилось катастрофой близ Шпицбергена, где его, чуть живого, вытащили из воды русские моряки, с которыми он, вполне благополучно добрался до Владивостока и прожил там какое-то время. Ему вообще понравилось в России. Он всегда очень хорошо отзывался о ней в своих автобиографических очерках, говоря что «…только в этой огромной и удивительной стране, он встретил людей, которые не только полностью соответствовали моему духу и представлениям о жизни, но и ежечасно подтверждали это своим личным примером, совершая порой поступки настолько опрометчивые, что ему становилось стыдно за свою природную сдержанность и рассудительность…»