Маршал Ней

Какова же реакция Наполеона на поражение Нея под Денневицем, имевшее столь тяжёлые последствия? Император, не хмурясь, не покусывая губы, что означало бы озабоченность, спокойно прочитал депешу. Наступила тишина, потом он заговорил, и на мгновение показалось, что это голос другого человека. «У нас действительно очень трудное ремесло», — заключил Наполеон. Засыпая вопросами адъютанта, который доставил депешу, Император восстанавливает картину сражения; он объясняет окружающим причину поражения с такой точностью, что, казалось, будь он на поле боя, Денневиц обернулся бы победой. Наполеон воздерживается от прямой критики маршала Нея, не позволяет себе ни одного оскорбительного или двусмысленного выражения, объясняя всё трудностями военного искусства, которое пока ещё досконально не изучено. Император добавляет, что, если бы располагал временем, написал бы пособие по ведению боя.^{324}

Клуэ, адъютант маршала Нея, попавший к союзникам в плен, доброжелательно принят князем воинственного вида, в шляпе с галунами, украшенной белыми перьями и плюмажем национальных цветов Швеции. Это был Жан-Батист Бернадот. Князь интересуется здоровьем адъютанта, справляется о маршале Нее и переходит к цели беседы. Он заявляет, что достаточно искренне желать мира, чтобы прекратить эту войну, что мир ещё возможен. Бернадот рассуждает вслух в присутствии Клуэ: «Моё положение довольно деликатно, мне претит воевать с французами. Наполеон лично несёт ответственность за эту отвратительную ситуацию». Бернадот настаивает, что власть Императора не выдержит поражения и что военные избавятся от неё первыми.

Освобождая Клуэ, Бернадот пользуется случаем и передаёт с ним пачку писем, адресованных Нею, Мюрату, Бертье, Удино и Макдональдс В этих письмах он утверждает, что союзники не намерены навязьшать Франции унизительные условия. Письмо Бернадота Нею, с которым в молодости ему довелось служить вместе, носит более личный характер: «Уже много лет мы разоряем землю и до сих пор ничего не сделали для людей. Слава предстоящего подвига, князь, достойна такого воина, как Вы. Французский народ оценит эту выдающуюся услугу наряду с теми, которые мы вместе оказали двадцать лет назад под стенами Сен-Кантена, сражаясь за свободу».^{325}

Об истории с письмами, которую всё же нельзя назвать интригой, но которая могла показаться главнокомандующему таковой, адресаты предпочли умолчать. Но, несмотря на все предосторожности, слухи о существовании корреспонденции дошли до ушей Наполеона. Ней вынужден объясниться с Императором. Маршалы, ожидавшие у дверей императорского кабинета, слышат крики и набираются смелости, чтобы поддержать князя Москворецкого, выступающего сторонником заключения мира. Тут же Наполеон называет Мюрата предателем и бросает в лицо Бертье:

— А ты, старый дурак, куда лезешь? Молчать!

Несмотря на очевидное неприятие предложений, Наполеон всё же учитывает мнение окружения. В замке Дюбен сильно озабоченный Наполеон запирается в своих покоях, разворачивает на постели карты с булавочными отметками и тщательно их изучает. Погружённый в размышления, он машинально что-то записывает крупными буквами, в то время как секретарь в углу спальни терпеливо ждёт распоряжений, которых пока нет, что необычно для Наполеона. Ней и Бертье не скрывают своего беспокойства, снова и снова они просят аудиенции. Обсуждая с ними ситуацию, Император пересматривает все свои расчёты. Утром 12 октября он неожиданно отвергает планы Нея и Ренье относительно мостов через Эльбу и решает немедленно направить армию на Лейпциг, чтобы там дать генеральное сражение. При этом Наполеон утверждает, что ничего ещё не потеряно, если каждый выполнит свой долг.^{326}

С 16 по 19 октября под Лейпцигом разыгрывается сражение, названное Битвой народов. В этой битве Ней и Мармон, кажется, больше стараются для личной славы, чем для успеха общего дела. Результат: героические атаки не привели к прорыву фронта Богемской армии. 17 числа, в шесть часов утра, Ней получает следующую депешу: «Необходимо, чтобы вы удержали позиции в Лейпциге. Сегодня утром Император атакует неприятеля, которому вчера мы нанесли серьёзный урон. Всё ещё может быть исправлено, если мы обратим его в бегство». Но реальность диктует свои условия. Численное превосходство союзников растёт с каждым часом, вокруг Наполеона вырастает живая стена. Сосредоточенный и хладнокровный, «с признаками отчаяния на лице», Император прекрасно понимает, что нужно отступать, пока есть возможность, и он отступит, сражаясь с противником при соотношении один к трем.