Мастер-Арфист

Они осторожно выбрались из расщелины, и Фаллонер спрятал светильник за выступом. Затем он припустил вправо, к нижним пещерам, откуда доносился гомон и смех. Когда мальчишки пробегали мимо, Робинтон заметил маму. Мерелан беседовала с дядюшками и тетушками почтенных лет. Хорошо, что его не взяли, а то пришлось бы сидеть, слушать их, кивать и улыбаться. А Робинтону при одном лишь взгляде на стариков — не говоря уже об их запахе — делалось нехорошо. Люди не должны становиться такими старыми! Арфисты, когда старели и не могли больше исполнять свои обязанности, возвращались в родные места или переселялись куда-нибудь в теплые края, в южные холды.

Пещеры молодняка пустовали — все драконы из последней кладки давно уже расселились по отдельным вейрам, — но содержались в полном порядке и готовы были принять следующих жильцов. Оттуда мальчики выбрались в широкий коридор; как сообщил Фаллонер, он вел к пещерам с припасами.

— Там всего полно, — с гордостью поведал он. — Бенден, Лемос и Битра каждый год присылают нам положенную десятину, а лорды Телгара и Керуна определяют, где могут охотиться драконы, и отправляют туда стада.

Потом Фаллонер провел Робинтона узкими коридорчиками в жилую часть и показал ему комнатку, в которой прежде жил вместе с тремя мальчишками. А еще он показал главную купальню Вейра: над ванной — такой большой, что в ней можно было плавать, — поднимался пар. Робинтон даже позавидовал местным жителям. За купальней, по словам Фаллонера, находились другие кладовые.

— А еще там настоящий лабиринт: старые, заброшенные ходы и всякие запертые комнаты. Когда я стану предводителем Вейра, то непременно велю их осмотреть, — и Фаллонер рассмеялся.

Но тут, перекрывая его смех, разнесся приглушенный колокольный звон.

— Ужин!

И Фаллонер, не теряя времени, быстро повел Робинтона обратно в нижние пещеры.

— А что, все Вейры одинаковы?

— Ну, я бывал только в Телгаре, но общего у них много. Везде есть площадка Рождений, и королевский вейр, и архив, и все такое. А что, ты разве не бывал в Форт-Вейре?

— Нам запрещено туда ходить, — осторожно отозвался Робинтон, искоса взглянув на спутника.

Фаллонер расхохотался.

— С каких это пор вы слушаетесь таких запретов? Я бы уже давным-давно туда слазил.

— Ну, на самом деле, я думал туда сходить, но… Фаллонер прижал палец к губам и подмигнул Робинтону.

— Нет двух одинаковых Вейров, но, — он пожал плечами, — раз ты побывал в одном Вейре, то и в другом всегда найдешь дорогу.

— Конечно, Фал. Спасибо.

— Не за что, Роб.

Они вбежали в нижние пещеры. Мерелан уже была там — на невысоком помосте, на котором установили длинный стол. В обеденном зале имелся и другой помост; там стояли табуреты, стулья и музыкальные инструменты. Видимо, именно на нем и выступали музыканты.

— А сколько музыкантов в Вейре? — спросил Роб. Он насчитал на помосте четырнадцать мест.

— Один хороший гитарист — действительно хороший — К'ган, один вполне приличный скрипач, дудочники — так себе, и барабанщик. Но ты куда лучше его.

Роб задумался над этой информацией. Потом он заметил, что за главным столом уже собираются всадники. И далеко не все они были бронзовыми, если судить по галунам, украшавшим их праздничные рубахи.

Мерелан, завидев сына, помахала ему рукой, дав понять, что он может оставаться с Фаллонером. Робинтон обрадовался. Жители Вейра, явившись на зов колокола, рассаживались за обеденными столами — кому где нравилось. Фаллонер дернул Роба за рукав и повел к столу, за которым уже сидели шестеро мальчишек, его ровесников. Фаллонер еще издалека энергично махнул им рукой и показал два пальца — и как раз вовремя, чтобы помешать двум ребятишкам помладше занять свободные места.

— Все, занято, — сказал черноволосый парнишка. Пышные кудри падали ему на лоб и спускались до самых бровей. — Идите к другому столу. Мест полно, — утешил он неудачников.

— Это Робинтон. Он из цеха арфистов, — сообщил Фаллонер, плюхаясь на стул. — А это — Прагал, — сказал он Робинтону, указывая поочередно на сидящих за столом ребят, — Джескен, Мориф, Рангул, Селлел и Бравоннер, мой младший брат.

Робинтону подумалось, что братья не очень-то похожи, если не считать необычного цвета глаз — яркого, янтарного, почти золотого. Хотя да, Фаллонер ведь сказал, что его мать умерла при родах. Значит, матери у них разные.

— Как ты попал обратно? — спросил Бравоннер.

— Я тебе говорил, что отправляюсь в Бенден на учебу, только и всего, — дружелюбно сказал брату Фаллонер. — А у тебя как дела? Все в порядке?

Он подозрительно оглядел остальных мальчишек, сидящих за столом.

— Конечно… — начал было Бравоннер.

— Я же тебе обещал! — возмутился Прагал. — Его никто не трогал!

— Не считая тебя, — ввернул Бравоннер и с озорным видом искоса взглянул на Прагала. Тот в притворном гневе замахнулся. — Вот, видишь! — тут же возопил Бравоннер.

— Угу, вижу. Что у нас хорошего на ужин? — спросил Фаллонер у Рангула.