Матильда

За завтраком Матильда тихо сидела за столом в столовой и ела свои кукурузные хлопья. Брат сидел напротив неё, спиной к двери, и жадно лопал толстые ломти хлеба, густо смазывая их смесью кокосового масла с клубничным вареньем. Мамы не было видно – она стояла на кухне у плиты и готовила завтрак мистеру Мухомору, поджаривая на сковородке, как всегда, три яйца, плюс три ломтика хлеба, плюс три сосиски, плюс три кусочка бекона и несколько помидоров.

Мистер Мухомор шумно ввалился в столовую. Тихо входить в комнату он совершенно не умел, особенно во время завтрака. Он всегда сопровождал своё явление шумом и грохотом, чтобы оно было сразу всеми замечено. Он всем своим видом говорил: «А вот и я! Собственной персоной! Великий человек, хозяин дома, кормилец! Благодаря которому вы все тут как сыр в масле катаетесь! Встречайте! Выказывайте своё полное почтение!»

Сейчас он вошёл, огрел сына кулаком по спине и крикнул:

– Ну-с, мой мальчик, твой отец готов к новым подвигам в гараже на ниве выращивания деньжат! Есть у меня кое-какие милашечки, которые я намерен сегодня втюхать раззявам-покупателям! Мой завтрак где?

– Сейчас-сейчас, золотце! – крикнула миссис Мухомор из кухни.

Матильда уткнулась носом в свои хлопья. Она боялась поднять глаза. Во-первых, она-точно не знала, что ей сейчас предстоит увидеть. А во-вторых, не была уверена, что, увидев именно то, на что рассчитывала, она сумеет удержаться от смеха. Майкл смотрел прямо перед собой, в окно, за обе щёки уплетая хлеб с кокосовым маслом и клубничным вареньем.

Папа как раз обходил стол, чтобы усесться в его главе, когда мама принеслась из кухни с большущей тарелкой, на которой красовалась яичница, плюс бекон, плюс сосиски и помидоры. Мама подняла взгляд. Увидела мужа. Остановилась как вкопанная. И испустила такой пронзительный, такой истошный вопль, что и сама как будто взвилась в воздух, а тарелка с треском и грохотом рухнула на пол. Все вскочили, включая и мистера Мухомора.

– Чёрт побери, да что с тобой, женщина? – загремел он. – Смотри, во что ты ковёр превратила!

– Твои волосы! – вопила мама, тыча в мужа дрожащим пальцем. – Посмотри на свои волосы! Что ты сделал со своими волосами?

– Господи помилуй! Да чем тебе мои волосы не угодили? – недоумевал муж.

– Папа! Папа! Что ты сделал со своими волосами? – кричал сын.

В столовой прелестно разыгрывалась, как по нотам, великолепная, шумная массовая сцена.

Матильда ни звука не произнесла. Она просто сидела и наслаждалась дивным эффектом своих действий. Прекрасные чёрные волосы мистера Мухомора стали теперь грязно-серебристыми и мерцали точь-в-точь как колготки эквилибристки, правда, не стиранные весь цирковой сезон.

– Ты… ты… ты покрасился! – взвизгнула мама. – Зачем? С чего тебе взбрело это в голову, идиот? Вид абсолютно жуткий! Людей пугать! Курам на смех! Ты выглядишь как псих!

– Какого чёрта ты тут разоралась? – взревел папа, хватаясь за волосы. – Да не красил я их! С чего ты взяла, что я их покрасил? Что с ними такое? Или это дурацкая шутка? – Лицо у него позеленело и стало похоже на кислое яблоко.

– Нет, знаешь, ты их всё же покрасил, папа, – сказал Майкл. – Они совсем как у мамы стали, только гораздо грязней на вид.

– Ну, ясное дело, он покрасился! – кричала мама. – Не могут волосы сами собой взять и переменить цвет! И зачем, зачем тебе это понадобилось? Красавчиком стать удумал? А стал похож на чью-то прабабушку, окончательно выжившую из ума!

– Дайте мне зеркало! – взвизгнул папа. – Что вы все стоите и орёте на меня? Дайте мне зеркало!

Мамина сумочка лежала на стуле у противоположного конца стола. Она открыла сумочку и вынула пудреницу – там было зеркальце, вделанное изнутри в крышку. Мама щёлкнула этой крышкой и протянула мужу открытую пудреницу. Он взял её и поднёс к лицу, щедро осыпая пудрой свой роскошный, твидовый, неподражаемо клетчатый пиджак.

– Ой, да осторожно ты! – крикнула мама. – Ну-смотри, что ты наделал! Это же моя самая лучшая, дорогущая пудра от Элизабет Арден!

– О боже! – вопил папа, глядясь в зеркальце. – Что со мной?! Отвратный вид! Я на тебя стал похож, окончательно выжившую из ума! Как я в таком состоянии покажусь в гараже, как я смогу теперь кому-то машины впаривать?! Как? Как это случилось? – Он обводил взглядом присутствующих: сначала посмотрел на маму, потом на Майкла, потом на Матильду. – Как это вообще могло случиться?

– Наверно, папа, – сказала Матильда спокойно, – ты не совсем внимательно посмотрел на этикетки и просто-напросто взял с полки мамину бутылочку вместо своей.

– Вот именно! Так всё и было! – крикнула мама. – Ну правда, Гарри, как ты мог! Как ты мог, не прочтя этикетки, с ходу всего себя полить моим блондом? Он же сверхстойкий и дико сильный! Я одну столовую ложку применяю на целый таз воды, а ты всю голову облил в неразбавленном виде! Теперь же у тебя все волосы повыпадут! Пока не щиплет, голова пока не чешется, а, миленький?

– Ты считаешь, я теперь совсем облысею? – взвизгнул муж.