Мёртвая душа

С нашей драки он ни разу не подошёл ко мне, не сказал ни слова и даже редко на глаза попадался. Конечно, всего несколько дней прошло, но обычно я вижу его каждый день.

Он тоже заметил меня, опустил винтовку. Кивнул.

Кивнула в ответ.

Вроде кровопролития не намечается. И почему я не зла на него даже после того, как он меня чуть не убил?

Встала за крайний стол, чувствуя чужое внимание. И чего он смотрит? Надеюсь, не решает, куда выстрелит в первую очередь?..

— Робао, я хотел извиниться.

Я уже прицеливалась, и неожиданная фраза заставила дёрнуться.

— За что? — мотнув головой, прицелилась снова.

— За то, что собирался толкнуть тебя в озеро. В тот момент я не подумал, насколько это может быть серьёзно.

— Да?

Я выстрелила — почти в самую цель. Пуля пробила мишень на границе красного круга. Всё-таки мне не приснилось, Чень действительно знает своё дело. Кто бы мог подумать!

— Хороший выстрел, — проговорил Кай. Положила винтовку на стол и повернулась к нему. — Прости. Но я извиняюсь только за озеро.

— То есть за то, что хотел убить меня?

— Нет, убивать я тебя не планировал, но скинуть в озеро — да.

— С причинно-следственными связями у тебя, очевидно, проблемы.

— Не без этого, — Кай неожиданно улыбнулся. Впервые на моей памяти. — Я был очень сильно зол, что какого-то бейца приняли в академию. Ваш род не достоин существовать на наших землях.

— Националистично, однако. В чём же причина такой ненависти? Я слышал, бейцы убили твоего брата? — он кивнул. — И как?

— Что «как»?

— Как они его убили?

— Пырнули в живот.

— За что? — я внимательно смотрела, как меняется лицо Кая, он действительно задумался, пытаясь найти ответ.

— В пьяной драке…

— То есть вполне могло случиться так, что твой брат бы убил какого-нибудь бейца?

— К чему ты клонишь?

— Что именно тебя так злит? Что твой брат погиб? Так ведь он сам виноват, не думаешь? Он ведь был пьян точно так же, как и все вокруг. Он дрался, как и все вокруг. Из-за чего они дрались, не знаешь? — Кай промолчал. — А я вот, кажется, знаю. Из-за нелюбви к чужой нации. Твой брат недолюбливал бейцев так же, как бейцы недолюбливают донгонцев. — Кай продолжал молчать. Я не лезла в подробности той драки, но была уверена, что мои догадки верны — лицо Кая не давало мне усомниться в этом.

— Они убили его.

— Так и он мог убить любого из них.

— И они не понесли наказания!

— А кто виноват?

— Что?

— Кто виноват в том, что они не понесли наказания? Разве бейцы? Или правительство Донга, которое решило депортировать убийцу на родину и замять дело?

— Ты просто беец…

— Я просто думаю головой, а не… чем ты там думаешь, — отвернулась и взяла винтовку. Пусть сам переваривает, не моё дело.

Прицелилась.

— И кстати, не думаю, что в Бее убийца остался безнаказанным.

Кай ещё немного постоял, наверняка хотел что-то ответить, но не нашёл слов. Или решил промолчать — кто его знает. Он вернулся к своему столу и тоже взял винтовку. Дальше мы стреляли в полном молчании.

*****

Джианджи больше часа пылился в архиве. Ему начинало казаться, что он врос в потрёпанный стул — по ощущениям, он здесь уже бесконечность.

Можно было бы пойти в родовой дом и там искать информацию про родную тётю, но тогда вопросов не избежать. А вот в архив Парламента его могло привести что угодно, да и отцу вряд ли кто настучит.

И всё же он нашёл нужные записи. Датировались двадцатипятилетней давностью. Император, дедушка Лея, обновил мирный договор с Беем, закрепив его династическим браком. Так как у него не было незамужних дочерей и половозрелых внучек, он призвал ближайшего чиновника, самого высокопоставленного и доверенного — генералиссимуса Дзяо Ли. Супругой бейского короля предстояло стать его старшей дочери — Мейли, прекраснейшей из дев Донга. Она была образована и знала стратегию, но не горела войной, как любой другой выходец из рода Дзяо, она горела словом и всем тем, что можно этим словом выразить. Её песни до сих пор сквозят меж стен поместья Дзяо, а её цитра закрыта в бывших покоях — вечным напоминанием божественного таланта.

В браке Мейли родила лишь одного ребёнка — дочь — и назвала её Сяору. Вскоре умерла.

— Сяору, — прошептал Джианджи, и продолжил читать. Приданное Мейли его не сильно волновало, но глаза его зацепились за список отправленных с нею рабов, а точнее — за мелькнувшее имя Робао.

Робао действительно существовал, правда, записи не обновлялись с момента смерти Мейли. Мать Робао умерла ещё раньше, при родах. Информации о ней особо не было, кроме записи о рождении сына и о том, что она была в числе дарованных королю Бея рабов.

Ни фотографий, ни портретов не имелось. Хоть пиши людям в Бее, чтобы выслали… Но тогда точно вопросы начнутся, мимо отца обращение к государственной разведке уж точно не пройдёт.

Закрыв тетрадь, Джианджи откинулся на спинку стула и вгляделся в потолок. Лампа тихо жужжала, нарушая тишину.

Сяору.

Интересно, что будет, если он назовёт её так? Наверное, она испугается. Лучше даже не проверять…

И как ей в академии живётся?..

Стоп.

Джианджи сел, поражённый внезапной мыслью.