Межпланетный путешественник (Виктор Гончаров. Полное собрание сочинений в 6 томах. Том 2)

Дед усмехнулся.

— В таком нелепом костюме трудно сохранить инкогнито!.. Ты, как будто, только что из музея убежал!.. Ну, ин, ладно… Идем-ка, я тебя одену по-человечески…

4.

Было еще рано. Кроме Андрея и деда, в трамвае сидела лишь одна молодая девушка. Она имела такую же простую одежду, только более яркую и цветную.

— Сколько ей лет? — поинтересовался Андрей.

— Хе… хе… лет? — старик, к смущению гостя, за ответом обратился непосредственно к соседке.

— 70, — просто ответила та, — а что?

— Ничего, ничего, гражданка… хе-хе… Вот я с юным другом поспорил о вашем возрасте.

"Девушка" посмотрела на залитое кумачом лицо Андрея и больше не интересовалась им.

— Какого черта вы меня смущаете? — прошептал он возмущенно.

— Опять… вы?! — возмутился и дед.

Андрей поставил ультиматум: если дед будет нескромным — он при всех станет называть его на "вы".

Тому ультиматум не понравился, но и намеренная вежливость Андрея его пугала.

— Ну, ин, ладно, не буду…

Трамвай несся по однорельсовой дороге среди широко раскинувшихся по цветущим садам деревень. Уже подъезжали к городу. В воздухе зареяли дирижабли и аэропланы, не производившие, к удивлению Андрея, никакого шума.

— Они все снабжены заглушителями, — пояснил дед, — а кроме того, тут больше простых планеров… Ребятишки учатся летать.

Действительно, большинство воздушных коней не имело моторов; то были планеры, приводимые в движение летчиками при помощи искусных манипуляций с плоскостями. Сами же авиаторы выдавали себя лишь болтающимися в воздухе пятками.

Заметней оживала жизнь и внизу. На широких улицах-площадях появились женщины с сумками и кошелками.

— На базар, что ли? — кивнул на них Андрей и, конечно, попал пальцем в небо.

Дед весело рассмеялся, хотел подтрунить, но вспомнил ультиматум:

— Базар?! Эка, брат, хватил! Это уж совсем историческое слово… У нас, милый мой, давным-давно базаров нет… Мы отдаем обществу все, что можем дать по своим силам и способностям, и берем все нужное по своим потребностям…

— Ах, черт! Так у вас, значит, вполне социалистическое общество?

— Нет, друг, пока только социалистическое государство… Свободное социалистическое общество — без признака какой бы то ни было власти — возможно будет тогда, как коллективизм войдет в плоть и кровь всех членов общества, когда элемент государственной власти, элемент принуждения станет излишним…

Этого пока у нас нет… Слишком много живет еще старичков, сохранивших от времен капитализма весь свой эгоизм, индивидуализм, жадность и всякие другие прелести…

Зато, когда Земля от них очистится, молодое поколение даст возможность перейти к свободному социалистическому строю…

Дед задумался и Андрей задумался. Первый мечтал о том времени, когда, наконец, исчезнут гнилые остатки старого строя. Второй начал с того же, но быстро перешел — в силу своей молодости — к наблюдению за прекрасной действительностью.

Его поразили свежесть и яркий румянец на лицах прохожих и соседей по трамваю, гибкость их движений, грация фигур и мускулистость членов.

— Физическая культура, милок, — оторвался дед от своих мечтаний при вопросе Андрея. — Наравне с умственными занятиями, мы не забываем и физических: спорта, гимнастики, игр, прогулок и т. п…

Андрей обратил внимание на разговор соседей.

— На каком языке они говорят? Что-то знакомое!..

— Ты эсперанто изучал? — спросил дед.

— Ах, да! Эсперанто!..

— Ну, вот, только мы его обтесали, отшлифовали, и он у нас ходит в качестве международного языка и обязателен для изучения по всему земному шару…

У нас, например, в школах изучают русский язык и эсперанто; причем первый можно заменить каким угодно другим языком, второй же — нет. Благодаря этому, мы можем свободно объясняться и с китайцем, и с негром, и с папуасом… с кем угодно!..

Трамвай мягко и бесшумно несся и несся вперед по улицам, которые Андрею стали казаться несоразмеримо широкими. Уже оживление царило повсюду. Яркими красками развевались плащи и туники. Жизнерадостный говор слышался кругом; на лицах не было никакого уныния, тревоги и озабоченности. Особенно усердствовали ребятишки на планерах, то взмывая кверху в струях ветра, то снижаясь совсем к земле и наполняя воздух веселым щебетанием, криками, песнями…

Андрей с возрастающим удивлением следил за пробуждением почти сказочной жизни окрестностей и, не видя конца двух- и трехэтажным домам, спросил:

— Где же город?

Старик улыбнулся:

— Мы — в нем…

На Земле № 3 были снесены все здания, построенные когда-то безо всякого плана, снесены все многоэтажные чудовища, а вместо них выросли 2-х и 3-этажные игрушки-домики из железобетона, занимавшие сплошь и рядом площади шириною с полквартала. По мере увеличения населения снималась крыша с такого объемистого пo площади дома и на нем укреплялся новый этаж, отлитый целиком из того же бетона.

— У нас земли достаточно, — пояснил дед, — зачем нам без времени загораживать себе солнце небоскребами?