Милая грешница

– Да уж, постарайся, – сказала она, пытаясь скрыть охватившее ее волнение. И дело было не в сюрпризе, а в том, что именно он устраивал ей сюрприз. Негодяй этакий.

Прошло уже почти три недели после их ссоры, и это были удивительные недели. По существу, ни с той ни с другой стороны не было никаких извинений. Ей было не за что извиняться, а он, очевидно, думал то же самое о себе. Между ними было безмолвно заключено своего рода перемирие: они не касались вопросов, которые она не желала обсуждать, хотя без конца говорили на все прочие темы: о политике, искусстве, литературе, о сплетнях. По многим вопросам они соглашались друг с другом. Например, обоих интересовала фотография, и оба были обеспокоены неизбежностью войны с Россией. Но если их мнения не сходились, то они яростно отстаивали каждый свою точку зрения. И процесс достижения общего мнения доставлял огромное удовольствие.

Она почти каждую ночь проводила в его объятиях, ослепленная страстью или завороженная нежностью и любовью. Он еще раз сопровождал ее в театр. Она каталась с ним верхом в парке. Они вместе побывали в нескольких музеях. Там их мнения тоже иногда расходились, но споры были также приятны, как и все остальное. Он сопровождал ее на еще один из бесконечной цепи вечеров Сюзанны, где хозяйка, увидев их вместе, была несколько смущена, что было совсем на нее не похоже. Правда, она с самого начала не одобряла их отношений. Когда он не был рядом с ней собственной персоной, он присутствовал в ее мыслях. А в те редкие ночи, когда его не было в ее постели, он ей снился. И она просыпалась с улыбкой на губах. Вообще жизнь Джудит никогда еще не была такой наполненной. И никогда еще в ней не было столько страсти.

Экипаж остановился. Выйдя из него, Гидеон повернулся, чтобы помочь ей выйти.

– Вот мы и прибыли, – сказал он с явным удовлетворением в голосе. Он сделал шаг в сторону, и она увидела ступени очень знакомой лестницы.

– Вот так раз! – вздрогнув, воскликнула Джудит.

– Это Садоводческое общество, – гордо заявил Гидеон. – Сегодня здесь состоится лекция о новых разновидностях орхидей, обнаруженных в Южной Америке. Лекцию прочтет тот самый человек, который руководил экспедицией.

– Правда? – Джудит изобразила приятное удивление. – Как интересно!

– Я подумал, что тебе… – Он прищурил глаза. – Ты уже знала об этом?

– Извини, Гидеон. Конечно, я знала. Просто не верится, что я совершенно забыла об этом.

– Ты, наверное, даже являешься членом этого общества, не так ли? – По тону его голоса чувствовалось, что он уже знает ответ на этот вопрос.

– Была им в течение многих лет, – извиняющимся тоном сказала она.

Подавив вздох, он взял ее под локоть, и они стали подниматься по ступеням.

– Пропади все пропадом, но тебя невероятно трудно чем-нибудь удивить.

– Вот Испания была бы сюрпризом, – пробормотала она.

– Я-то думал, что это будет идеальный сюрприз.

– Я действительно очень удивлена тем, что совсем забыла об этом мероприятии. – Она одарила его самой лучезарной улыбкой.

– Могла бы хотя бы притвориться, – сказал он.

– Мы договорились быть честными друг с другом.

Он презрительно фыркнул:

– Только до некоторой степени. Я точно помню, как ты сама сказала, что слишком много честности испортит все удовольствие. – Он улыбнулся с недовольным видом. – Полагаю, что будет легче тебя удивить, если избегать тех мест, куда ты уже намеревалась поехать, и не дарить тебе растений, которые уже являются твоей собственностью.

– Орхидея меня очень удивила, – сказала она, стараясь не улыбнуться.

– Само собой. – Он хохотнул. – В следующий раз я придумаю что-нибудь получше.

– Независимо от того, удалось ли удивить меня или нет, сама мысль была очень милой, и я это очень ценю. Я рада, что сегодня тебе пришло в голову сопровождать меня сюда. Мне известно, что ты далеко не такой страстный любитель экзотических растений, как я.

– Я вообще довольно равнодушен к растениям.

– Вот именно. – Она окинула его пытливым взглядом. – Эти лекции могут показаться утомительными даже специалисту, но для человека непосвященного они должны быть смертельно скучными.

– Полагаю, мне скучно не будет, – сказал Гидеон. – Ведь я буду с тобой.

При этих его словах она ощутила радость.

– А ведь вы дьявол-искуситель, милорд, – сказала она.

– Я знаю.

– После лекции будет прием, – сказала она, стараясь хоть чем-то соблазнить его.

– Я обожаю теплый лимонад и черствые бисквиты, – сказал он и, понизив голос, добавил: – Ради тебя я готов с радостью пережить это.

– Несомненно, это цена, которую приходится платить за собственное обаяние.

– Несомненно.