"Млечный Путь, XXI век", 1 (42), 2023

И вот он запечатал коробку скотчем и стал ждать официального сообщения об отставке. Ему было обидно, что никто из сотрудников Института не удосужился прийти и лично поддержать его. Но это еще можно было пережить. Ученые известные эгоисты и привыкли думать только о себе. А вот то, что заместитель по безопасности не счел нужным доложить директору о проблемах со здоровьем у людей, которые сумели выбраться из провалившегося здания, просто безобразие. Обязательно надо будет попросить нового директора как следует наказать его за нарочитое пренебрежение служебными обязанностями.

Наконец, рабочее время закончилось, Пильман тяжело вздохнул, подхватил коробку и отправился домой. Надо полагать, его провал (очаровательная двусмысленность) показался Кларку настолько позорным, что он даже не счел нужным сообщать Пильману об отставке. Мол, о таких решениях администраторы должны догадываться сами. Завтра утром в кабинет директора войдет новый хозяин и молча укажет прежнему обитателю на дверь. Интересно, кто это будет?

Дома он уселся возле телевизора и стал молча смотреть баскетбольный матч. Разговор с Евой также следовало перенести на завтра. Как хорошо, что у Евы хватило такта не приставать к нему с лишними вопросами и ненужным сочувствием.

Тишину разбавляли резкие выкрики спортивных комментаторов. Они не мешали Пильману думать о своей печальной судьбе. Директором ему еще не скоро удастся стать, но заместителем по науке он сможет устроиться без проблем. Есть на примете два или три университета, которые с удовольствием его примут. В конце концов, кой какое реноме себе он в Хармонте заработал.

Неожиданно в дверь позвонили. Пильман посетителей не ждал и не двинулся с места. Дверь открыла Ева. Она вернулась, и Пильман услышал первые за весь день слова, обращенные к нему.

- Принесли письмо из Вашингтона, - сказала Ева взволновано. - Доставил курьер. Можно я буду рядом с тобой, когда ты его вскроешь и прочитаешь? Меня это тоже касается. Если ты еще этого не забыл.

- Конечно. У меня нет от тебя тайн. Тайны могут быть у Вашингтона. Но я сомневаюсь, что они со мной ими поделятся.

Пильман решительно вскрыл конверт и прочитал послание от Кларка.

"Дорогой Пильман!

После известного инцидента финансирование вашего проекта будет увеличено. Пригласите двух специалистов по своему выбору, которые могут быть вам полезны при новых обстоятельствах. Работы теперь у вас прибавится. Господин Президент высоко ценит ваш вклад в изучение "хармонтского феномена". Ваш административный опыт, полученный за этот непростой год, поможет решить стоящую перед страной проблему. От себя добавлю, что никогда не сомневался в ваших способностях. Желаю вам успеха! Только сейчас у вас начинается настоящая работа. Абсолютно уверен, что вы справитесь.

Нил Кларк,

советник Президента Соединенных Штатов по науке".

- Меня оставили, - сказал Пильман, удивлению его не было предела.

Ева кивнула. Оказывается, она волновалась за своего мужа не меньше его самого. Пильман был польщен. Как там священник говорил: "в горе и радости...".

- Я с тобой, дорогой!

Его оставили. Странное ощущение. Непонятно было: радоваться или расстраиваться. Надо признаться, что времени разбираться с тайными намерениями Нила Кларка, у Пильмана не было. Слишком много работы он должен будет сделать. Но если подумать... Загадочным был сам факт того, что его - не обремененного особыми заслугами и известностью - назначили директором Института. Впрочем, это еще можно было объяснить. Бесперспективный проект, нужно было перед очередными выборами в Сенат проявить внимание к событию, вызвавшему интерес у избирателей. Но сейчас все изменилось. Катастрофа с провалившимся зданием переводила глупую сенсацию в разряд серьезных научных проблем. Нельзя было исключать, что последствия этого происшествия могут со временем отрицательно сказаться на безопасности страны. И все-таки его оставили директором Института. Это решение было абсолютно абсурдным. Получается, что кому-то очень влиятельному понадобилось, чтобы именно он продолжил работу по изучению "хармонтского феномена". Кому-то было очень важно, чтобы в Институте не произошли серьезные перемены. Пильман таких людей не знал. И даже не догадывался, кто бы это мог быть. Неужели пресловутые пришельцы?