Мое искушение

Это действительно какой-то морок. Лишь только ноздрей касается нежный запах, а моей груди — спина с острыми лопатками, тело скручивает желанием такой силы, что я теряюсь. Останавливаюсь и не понимаю, что сказать. Из головы мгновенно вылетают все способы знакомства с противоположным полом. Будто мне снова тринадцать лет. Тут еще дергается дверь ее купе, и я быстро ухожу. Еще не хватало познакомиться с ее друзьями. Или еще хуже — с родителями и мужем. Для кого-то же она несла пиво. Действительно слышу за спиной мужской голос, причем, как будто знакомый. Но уже хватаюсь за ручку двери тамбура и не оглядываюсь.

Торможу в своем вагоне и размышляю. Ну не могу я забить на всё и даже не попытаться. А если легенда не врет — и это моя женщина? Я же буду полным идиотом, если ее упущу. Решение находится быстро — проводница. Возвращаюсь в тот самый вагон. Через стекло тамбура убеждаюсь, что коридор уже пуст. И сразу заруливаю в служебное купе. Пять минут разговора, небольшой обмен денежными знаками. И мне выдают всю информацию: имена, фамилии. И вот здесь меня пробивает. Ее спутник — мой брат. Ну или полный его однофамилец, что вряд ли. Да и билеты у них до нашего города. Остается надежда, что они просто друзья. Или какие-нибудь сослуживцы. А к нам едут в командировку. Сам понимаю, что это бред. Одно хорошо — фамилии разные. Значит, не муж и жена. Да и на свадьбу меня Ромка точно бы пригласил.

На своей станции уже не тороплюсь выходить из вагона. Не хочу сталкиваться с ними на вокзале. Даю парочке время добраться домой. Прямо из такси звоню Ромкиной матери и напрашиваюсь в гости. Первая немая сцена, когда я вхожу в комнату, и мы с моим видением по имени Яна сталкиваемся взглядами. И черт меня возьми, но я опять чувствую эту тонкую, но стальную струну, натягивающуюся между нами. А она? Она это чувствует? Но все вопросы улетают из головы, когда слышу слово «невеста». Вот и всё — приплыли! Отбивать невесту у собственного брата?

Вижу, как счастлива за сына тетя Оля. А сам Ромка сияет и постоянно тянется к девушке. Обнимает ее по-хозяйски, а меня натурально корежит. От его руки на хрупком плече. От чужих губ, прикасающихся к нежной щеке. Не моих губ. Почему-то хочется убивать. Сжимаю челюсти до хруста, пальцы в кулаки. Испепеляю ее взглядом. Сам понимаю, что выдаю полный неадекват, но ничего не могу поделать. А девчонка явно не дура, считывает это и, естественно, напрягается. Первая растерянность сменяется вызовом в зеленых глазах, демонстрируя огненный темперамент. И мне хочется его жрать, упиваться им. Но только не здесь, а в своей постели. Там, где смогу быстро найти ему применение. И сжечь к чертям все вокруг нас.

Жаркие картинки крутятся перед глазами. Я, как идиот, так и торчу в дверях. Яна молча смотрит на меня, как на врага. Даже положенного «здравствуйте» не выдавила. Не подозревая, насколько сильно мне хочется вновь услышать ее голос. Он с первого раза стал моим афродизиаком. Звонкий, но с легкими хриплыми нотами. Наверное, к лучшему, что она молчит. Еще не хватало всем здесь увидеть, что со мной творится. Тетя Оля предлагает остаться, но я отказываюсь. В таком состоянии точно натворю какую-нибудь фигню. Сначала нужно прийти в себя и определиться. Только с чем? Проблема в том, что и сам не представляю.

А еще Ромка с дурацким предложением вместе таскаться по городу и окрестностям.  Не понимает, идиот, что лезет тигру в пасть. Дарит мне свою добычу. От того, что начинаю думать звериными инстинктами, становится совсем хреново. Кажется уже, что крыша окончательно поехала. И все это после одного лишь небольшого контакта с ней. Ну двух, если считать еще вагон. Мне уже заранее душно от того, что будет дальше. Может, купить билет и свалить обратно? Прямо сейчас? Навру что-нибудь матери. Вернусь к себе и… И ничего. Прекрасно понимаю, что фарш назад не провернешь. Не смогу я ее забыть. Но и присвоить тоже не могу. Чертов замкнутый круг!

Глава 6 Яна

Утром встаю пораньше и помогаю Ольге Петровне готовить завтрак. Вдвоем мы быстро со всем справляемся и, пока Ромка досыпает, сидим на кухне, неспешно беседуя. Женщина рассказывает о детстве сына. О том, как тяжело им пришлось после смерти ее мужа. А дальше переключается на племянника.