Мой идеальный дракон

Доргорион сам прерывает поцелуй.

– Ммм, ты такая сладкая и вкусная, я хочу еще… Ралькарион, невежливо нам мешать. Моего письма тебе было мало, и захотелось лично все проверить? Ты не умеешь обращаться с женщинами, а я вот легко нашел к ней подход.

Я поворачиваю голову и обмираю под ледяным взглядом страшных голубых глаз.

В них… отвращение. И что-то еще более жуткое.

А у меня глупая надежда: может, Карион решит, что я предательница, и передумает сражаться?

Его холодный, глубокий и звучный голос разбивает мою надежду:

– Мне нет дела до женщины, брат. Развлекайся. Однако поединок чести перечеркнет все твои мечты. Потому на него я тебя и не вызываю.

Это, наверное, игра. Так, наверное, надо говорить…

Но после страшных слов Ралькариона что-то во мне умирает.

– Ты надеешься сломать мне шею, Карион? Дракон со сломанной шеей не умирает, но теряет способность оборачиваться, а потому не может быть королем драконов, Верена, – голос Доргориона доносится до мне как сквозь воду. Надо же, он думает обо мне в такой момент, объясняет, когда Карион после всех этих дней встретил меня с отвращением… – Любые другие повреждения мы, Верена, восстанавливаем. Ну что ты такая нежная, маленькая. Не грусти.

– Я просто тебя предупреждаю, – голос Ралькариона ровный и спокойный. Ледяной.

– Хорошо, не вызывай меня на этот дурацкий поединок. Кому он нужен? Я вот совершенно не настроен драться, когда такая куколка рядом. Давай вместе поиграем с ней, братик? Она такая ладненькая, нам очень понравится…

Доргорион не договаривает из-за сильнейшего удара в лицо.

Он ссаживает меня с колен и нехорошо улыбается.

– Жадный братик, ты не хочешь делиться со мной хорошей игрушкой? Пойдем-ка поговорим об этом на улице. Правда, морок тебе не поможет, ты же у нас только выглядишь здоровым.

Ралькарион фыркает, и оба мужчины растворяются, оставив меня в комнате одну.

А за окном появляются два дракона: синий и бордовый, и бордовый лишь немногим уступает синему размером.

Они пару мгновений висят в воздухе – и бросаются друг на друга.

Все происходит настолько быстро, что я не успеваю понять, кто из них атакует.

Укусы, удары шипастыми хвостами и мощными лапами сливаются в страшное представление.

Ослепительное пламя мешает рассмотреть детали.

Но я знаю одно: чтобы сломать шею, надо в нее вцепиться и повернуть. Одних ударов в воздухе мало.

Пока драконы просто изматывают друг друга.

Из каких сил держится Карион, не знаю.

Он выглядел абсолютно здоровым, но Доргорион прямо заявил, что это обман.

Верить Доргориону или нет, вопрос. В конце концов, Ралькарион тоже стратег и мог его тоже обмануть…

Я прилипаю лбом к стеклу. Смотрю и не верю в то, что происходит.

Драконы двигаются не быстро, а запредельно быстро.

Тактика боя уже другая: они пытаются протаранить друг друга, повалить на скалу и…

Взмахи крыльев Ралькариона все тише. Он как будто устал…

А Доргорион безжалостен. Жжет его огнем, подпаливая и застилая ему обзор.

Нет…

Синий дракон оступается. Покачнувшись, медленно оседает вниз.

Бордовый зависает на ним. Он будто не верит тому, что видит.

Как и я.

Меня почти тошнит от ужаса. Сердцебиение чувствуется прямо в горле.

Ралькарион ударяется спиной о камни и неподвижно затихает.

А я не могу сделать ничего. Совсем ничего.

Беззвучно кричу, а все лицо мокрое от слез.

Доргорион быстро спускается.

Пару мгновений осматривает Ралькариона, а затем хватает клыками за его голову и дергает.

Я кричу вслух.

Я хочу куда-то бежать, бить, драться, что угодно. Только не сидеть взаперти в каменном мешке, пока урод медленно, словно наслаждаясь властью, ломает шею моего любимого.

Смазанное движение, переворот, что-то такое – как именно Доргорион вдруг оказывается распростертым на земле, не понимаю.

Крик замирает у меня на губах.

Теперь Доргорион пригвожден мощными лапами Ралькариона, а его шея – в острейших драконьих зубах.

Короткий рывок – я почти слышу, как хрустят позвонки – а затем голова Доргориона оказывается неестественно вывернутой.

Ралькарион, он…

Падает. Как подкошенный падает прямо на поверженного брата.

Светлые боги… Он вложил все свои силы в победу и…

Нет. Нет! Только не это.

Я затравленно оглядываюсь, а потом ору:

– Динара! – служанка возникает, словно из-под земли. – Веди меня к драконам срочно!

– Но, госпожа Аурика…

– Живо!

Служанка вытягивается струной и вдруг «отмирает».

– Пойдемте.

Мы идем, точнее почти бежим по каким-то немыслимым переходам.

Где же лифт?! Нужен лифт – мои покои сильно выше плато, где драконы сейчас!

Карион, милый, живи, пожалуйста.

Я должна хотя бы проститься с тобой.

Не умирай, пожалуйста, родной мой, я сделаю все, только живи, прошу, умоляю тебя, живи!!

Сердце уже не выдерживает, отчаянно молотится в ребрах. А дурацкая Динара ведет меня куда угодно, только не вниз.

– Да где же лифт в конце концов?! Ты намеренно меня запутываешь?! – я хватаю служанку за руку, но она ловко выворачивается, а мою ладонь сводит от боли.

– Простите, госпожа… – Динара отпрыгивает в сторону.

Ближайшая к нам дверь с грохотом распахивается, и в проеме я вижу Арделию.

Разъяренную и дико, нечеловечески страшную.