Мой любимый зверь!

Бывшая майор АБНЗ его ответом не удостоила, как-то ловко прогнулась, чтобы оказаться ближе к посмевшему оскорбить ее зэку, и двинула ему носком ботинка промеж ног. Тот согнулся от боли и получил тем же ботинком по голове. Конвойные лишь ухмыльнулись, заключенные восторженно заулюлюкали, а я ошеломленно таращилась на «кузину». Мечтала стать невидимкой? Хватит мечтать! Теперь нас точно не забудут! Господи, за что мне все это?

Мои мысленные стенания смел мощный бас, прокатившийся по огромной площадке-пандусу и отразившийся от переборок, объявивший, что высаживать нас будут группами по десять штук (именно так, человеческого обращения нас лишили, посчитав штуками). Конечно, межзвездник останется на орбите, пока нас по пять скрепок загрузят в шаттлы, но вот дальше – проблема, потому что выбросят за полтора-два километра от поверхности планеты.

Предупредили, что каждому выдадут парашют из спецматериала, который спустя сутки после использования по назначению распадется на безопасные для экосистемы составляющие. Видимо, на такие ухищрения пошли не ради спасения экологии, а чтобы ушлые смертники те самые парашюты не приспособили для побега. К парашютному ранцу снизу крепится небольшой тубус с комплектом запасной одежды и суточной нормой воды и пищи. Вся упаковка тоже распадется спустя сутки, поэтому воспользоваться питанием нужно своевременно. А что будет дальше, правительство не интересовало.

– Какой урод придумал сбрасывать нас, как балласт? Почему нельзя нормально приземлиться? – раздался визгливый женский голос.

– Последний раз нашлись умники, которые захватили орбитальный шаттл, более того – угнали! Выбрались на общие космические пути и взяли на абордаж пассажирскую яхту. Во время захвата зэков и попытки освобождения заложников никто не выжил. С этого момента введен запрет на приземления, – спокойно ответил обладатель сочного баса.

– Но мы же ноги переломать можем, убиться, не все умеют десантироваться… – не унималась визгливая тетка.

– У вас какой приговор, леди? – флегматично уточнил «бас».

– Смертная казнь, – растерялась она.

– Тогда не вижу оснований для беспокойства о ваших переломанных ногах, – завершил дискуссию «бас».

Затем он совершенно безэмоционально рассказал о том, что мне было известно из академического курса. Заключенным следует добраться до центра материка, где проживают местные общины. Всего таких три, и образованы они вокруг роботизированных лабораторий, в которых автоматически производится забор биоматериала. Чем больше данных от зэков, тем больше жизненно важных грузов скинет в следующий раз заботливое правительство. Чем меньше…

Дальше шло подробное описание невзгод и страданий, которые ждут жителей Драуна, если не будет государственной помощи. Через год – недостаток пищи, который, казалось бы, можно компенсировать кроликами и змеями. Но на следующий год уменьшится их популяция, затем начнется голод. Мрачно озиравшиеся заключенные отчетливо понимали, что за этим последует. Я – тем более, нас препод хорошо, с нюансами и наглядно, ознакомил с нравами суровой планеты-океана.

Я невольно бросила взгляд влево, ощущая на себе горящий взгляд Райо. И не ошиблась. Он почти реально касался, обжигая кожу яростью, вызывая боль, ведь я предала его. Из-за меня он мучается здесь, да и сама я тоже!

Возмущение зэков оборвал приказ:

– Первая скрепка, готовься!

Мне осталось только терпеливо наблюдать, как отправляли в шаттл первые пять скрепок справа. Гораздо дальше нашего пандуса роботы грузили ящики на другие шаттлы. Орбитальные суда с ревом исчезали в шахтах: на Драун посылали так необходимую его обитателям пищу, материалы и собственно обитателей. Спустя пару часов мучительно тяжкого ожидания, когда пандус значительно опустел – большую часть зэков, надо думать, выбросили, – очередь дошла и до нас. Мы с Ровеной одинаково шевелили губами – почти вслух молились, чтобы оказаться не на одном шаттле с клеранцами. Увы, нас не услышали.

Очередные пять скрепок, по десять приговоренных в каждой, покорные судьбе, направились к шаттлу. Штанги закрепили в пазы; скованные люди походили на стоящий рядами скот, который везут на бойню. Я нервничала еще больше из-за того, что прямо напротив, всего в какой-то паре метров, оказались клеранцы и окинули нас с Ровеной гневными взглядами. Огромные, больше не отягощенные оковами цивилизации, правил и морали, злющие. Едва заметно ухмылялся офицер АБНЗ, находившийся вне зоны досягаемости, чем немало настораживал. А вот наблюдатели с повязками от СМИ на борт шаттла не поднялись.

Райо не отрываясь сверлил меня глазами, и столько всего было намешано в его пылающем золотым пламенем взгляде, что лучше не думать. Я вздрогнула, когда он глухо выплюнул:

– Дождись меня после приземления, Птичка!

По сути, приказал, а вот Матео весьма многообещающе оскалился и, глядя на нас, выразительно клацнул клыками, недвусмысленно обещая вырвать нам глотку, как только вырвется отсюда. Я придушенно пискнула, рядом судорожно вздохнула Ровена. Если уж эта змеища боится, что делать мне?