Мой милый враг

Так, предаваясь самобичеванию, Лили продолжала путь, пока они не оказались возле небольшого каменного строения, в котором когда-то располагалась сыроварня, а теперь, после некоторых переделок, контора Драммонда. Она поднялась по единственной ступеньке к перекошенной, видавшей виды двери и постучала. Громко. Чем скорее она забудет об этом злополучном эпизоде, тем лучше. Она постучала снова.

— Да иду же, иду! Чтобы вас черти в ад упекли… — Дверь чуть приоткрылась, и один из подернутых дымкой голубых глаз Драммонда злобно уставился на нее. — Ох, извините! Я не знал, кто здесь.

Старый негодник прекрасно знал, кто здесь. Лили всегда являлась к нему в контору точно в назначенный срок, а Драммонд в ответ на ее стук неизменно разражался потоком яростной брани. Сегодня он был еще довольно сдержан — ведь, как правило, ей приходилось выслушивать такую ругань, которая у любой другой женщины раз и навсегда отбила бы охоту показываться ему на глаза.

Драммонд, шаркая ногами, снова скрылся в глубине конторы, оставив дверь болтающейся на петлях. По крайней мере на этот раз он не захлопнул ее перед самым ее носом, обвиняя потом во всем свою «старческую забывчивость».

Лили распахнула дверь и переступила через порог, рискнув углубиться в комнату на несколько дюймов. Драммонд тяжело опустился в кресло рядом с обшарпанным письменным столом, на котором были в беспорядке разбросаны бумаги, огрызки карандашей и потрепанный гроссбух. Невзирая на удушающую жару в тесном помещении, старик накинул поверх сгорбленных плеч тонкий плед. Впрочем, впечатление внешней слабости было обманчивым. Лили однажды видела, как этот старик нес на своих плечах сломавшего ногу ягненка целую милю по неровной дороге.

— И вам тоже добрый день, мистер Драммонд, — обратилась к нему Лили. — Надеюсь, вы не забыли, что у нас с вами на сегодня назначена встреча?

Она обернулась к Эйвери, который подозрительно уставился на нее. Очевидно, у него уже возникал вопрос, сумеет ли он вступить во владение Милл-Хаусом раньше срока, добившись, чтобы ее признали невменяемой. А если она и дальше будет находить его таким привлекательным — поскольку от одного взгляда в его сторону по коже ее пробегал быстрый легкий жар, — то, пожалуй, тем самым он еще и окажет ей услугу.

— Вы так и собираетесь стоять здесь, словно тупоумная корова, или пройдете в комнату? — проворчал Драммонд. — А это что за юный бегемот торчит у вас за спиной? Новый управляющий фермой? — Он, прищурившись, взглянул на Эйвери. — Нет. Вряд ли мне может так повезти. Кроме того, наша барышня не берет на службу лиц вашего пола.

Вот мерзкий старикан! Лили, не сдержавшись, выступила вперед:

— Послушайте, мистер Драммонд, я здесь не для того, чтобы…

— Быть может, у вас достанет глупости, чтобы жениться на ней? — продолжал Драммонд с надеждой в голосе, ткнув пальцем в ее сторону. — Что ж, это было бы неплохо. Тогда, быть может, вам удастся убрать ее с моей дороги. Хотя бы на несколько дней, — добавил он со своей обычной гаденькой ухмылкой.

Лили вонзила ногти в ладонь, довольная тем, что тусклый свет помогал скрыть румянец, вспыхнувший у нее на Щеках. Все оказалось даже хуже, чем она предполагала.

— Я не новый управляющий, — отозвался Эйвери, — и я вовсе не собираюсь на ней жениться, старик.

— Тогда что вы тут делаете? Я не стану тратить время на бездельников.

Драммонд насупил брови, редкие пряди его седых волос торчали, подобно проволоке, вокруг выжженной солнцем лысины.

— Я здесь для того, чтобы убедиться, как долго может прожить человек исключительно за счет собственной скаредности.

— Послушай, парень! — Драммонд вскочил с кресла, отшвырнув в сторону плед, а вместе с ним и маску старого брюзги, как змея сбрасывает кожу. — Возможно, ты и выше меня ростом, однако не настолько, чтобы я не мог задать тебе хорошую трепку, чтобы поучить уму-разуму.

Он перегнулся через стол, сердито уставившись на Эйвери, пока гнев на его морщинистом лице не сменился недоверием. С тихим возгласом он ударил своей крупной шишковатой ладонью по столу.

— Эйвери Торн, не так ли? Все тот же грубый, упрямый, дурно воспитанный шалопай, только теперь ты достаточно прибавил в теле, чтобы наверстать упущенное.

— Я никогда не был грубым.

— Ха!

На морщинистом лице старика промелькнуло нечто вроде улыбки — или, скорее, тени улыбки, поскольку Лили еще ни разу не видела Драммонда улыбающимся. Выскочив из-за стола и оттолкнув девушку в сторону, он схватил Эйвери за руку и от души ее потряс.

— Стало быть, ты приехал, чтобы избавить меня от ее невежества и вечного желания лезть не в свое дело, не правда ли, сынок? — осведомился управляющий. — Я не мог бы радоваться больше, даже если бы передо мной предстал сам апостол Петр!

— Как будто такое и впрямь возможно, — пробормотала себе под нос Лили.

— Значит, она уже решила сдаться? — продолжал свои расспросы Драммонд, ухмыляясь, словно злобный седовласый гоблин.

О Боже, до чего же ей невыносимо было слышать, как Драммонд говорил о ней в третьем лице! Иногда он делал это даже в тех случаях, когда, кроме них двоих, рядом никого не было.