Морозов. Книга 5

— Я тута жилец постоянный, — с гордостью сообщил незнакомец и демонстративно высморкался в платок, который вынул из-за пояса. — Величать меня Жирик, потому как я из рода жировиков. А это, — он подставил ладонь и на нее тотчас спрыгнула мышь, — Бориска. Подруга моя верная. И ты не смотри, что она мышиного племени. Животинка чистая и в отличии от тебя никогда бы не тронула скатерть грязными лапами!

— Да чистые у меня руки, — возмутился я.

— Ага, я прям видел, как ты их вымыл, — фыркнул Жирик. — И полотенцем вышитым вытер.

— Пи! — вторила обвинительной тираде мышь.

— Допустим… начал я.

— Руки помой, чучело, — недовольно велел мне мужичок.

— Я, между прочим, княжич.

— Да хоть царь речной, — отмахнулся жировик. — Положено в этом помещении мыть руки и точка! Скажи спасибо, что я тебя не заставил колпак надеть и передник!

Я подумал, что стоит двинуть хаму в ухо. А потом решил, что я пришел в чужой монастырь и не стоит пытаться навязывать тут свой устав. Потому вздохнул и направился к раковине.

— И мыло душистое возьми, — посоветовал Жирик. — Вон то, коричневое.

Мышь захихикала, и я даже обернулся, чтобы убедиться — этот странный звук издавало животное. Белая гадина тотчас забралась на голову к своему покровителю и принялась умывать острую мордочку.

Мыло я трогать не стал. От него несло дегтем за версту и что-то мне подсказывало, что если я им воспользуюсь, то кожа вонять буду долго.

Однако руки вымыл тщательно и под внимательным взглядом глаз бусинок вытер его льняным полотенцем с вышивкой по краю.

— Доволен? — я продемонстрировал Жирику кисти.

— Так бы и сразу, — проворчал он и бережно погладил рулон на столе. — А то тянешь свои тяпки…

— Хватит, — грозно потребовал я и мужичок бросил на меня укоризненный взгляд.

— Не пугай Бориску. А то она начнет икать.

— И что? — не понял я.

— А когда она икает, то может не контролировать свой животик.

— Чего? — я перестал улавливать нить разговора.

— Теряет она Ценное, что непонятного? — сурово насупился Жирик. — А потом приходит Федор и начинает ругаться, что на полу какули мышачьи насыпаны. А Бориска не виновата, что у нее натура нежная.

Мышь спустилась на плечо своего хозяина и свернулась рядом с его ухом, искоса взглянув на меня.

— Прости, Бориска, — как можно серьезнее сказал я. — Не хотел обидеть тебя и твоего друга.

Жирик приосанился и погладил питомицу пальцем. Потом вынул из кармашка своего длинного жилета маленькое печенье и сунул мыши. Та ловко взяла угощение и на ее мордочке появилось умильное выражение счастья.

— Ты зачем пришел-то? — почти миролюбиво спросил Жирик. — Никогда сюда не совался, а тут приперся.

— Проголодался, — я улыбнулся. — Вот и решил, что найду на кухне чего съестного.

Мышь икнула и прижала печеньку к груди. Затем посмотрела на меня и горько вздохнула. То, что произошло потом, я даже не мог представить в самых смелых фантазиях. Бориска ловко оттолкнулась от плеча своего друга и в два прыжка оказалась на столе рядом со мной. Она встала на задние лапки и протянула мне печеньку.

— Бориска, — испуганно ахнул мужичок и затравленно уставился на меня. Наверно обеспокоился, что я обижу его питомицу.

— Спасибо, дорогая, — сказал я и осторожно взял из тонких пальчиков животинки еду.

В голове вспыхнули все истории о том, насколько опасны инфекции, которые переносят грызуны. Я разломил крекер и вернул половинку Бориске.

— Не гоже отдавать все, что у тебя есть, — пояснил я и мышь довольно пискнула и сунула угощение в рот, после чего рванула к хозяину.

Он бережно взял ее на руки и принялся покачивать словно ребенка.

— Никогда не подходи к людям. Они опасны, глупенькая. Обидят тебя и не заметят.

Под шумок я сунул крошку в карман и облегченно выдохнул. Кажется, мне удалось не поругаться с представителем домашней нечисти.

— Значит, голодный, — уточнил Жирик и указал мне на стул, задвинутый под столешницу. — Садись. Накормлю тебя. Может не так, как Федор, но кое-чего и мы умеем.

— Пи! — восторженно воскликнула мышь.

Жирик важно проследовал к раковине, выдвинул небольшую подставку-лесенку, которая до того стояла у стены. Забрался на верхнюю ступеньку и открыл кран. Темное мыло он брать не стал, подтверждая мои подозрения. Вместо этого мужичок использовал кусочек зеленого цвета. По комнате потек аромат летнего луга.

— Маришка еще собирала травки для этого мыла. Теперь важная сделалась, — Жирик улыбнулся, сразу став будто моложе. — Красивая девчушка. И добрая. Ты ведь не станешь ее обижать, барин? Ась?

— Не стану, — подтвердил я.

— Это хорошо. Ты, вроде, не совсем безнадежен, хоть и человечишка.

Я скрыл улыбку и не стал реагировать на провокацию.

— Расскажи мне, пожалуйста, кто такие жировики? — сменил я тему.

— А ты не знаешь? — удивился мужичок и забормотал себе под нос, — И куда катится мир? Чему только молодежь учат? Как можно такого не знать? Ужно Александр не рассказал этому дурачку, кто есть кто?

— Пи…

— Ты права, дорогая, он тоже человек. А значит, ждать от него многого нельзя.

— Уж, прости, что не знаю…