Мозес

– А знаешь, – набравшись алкогольной храбрости, сказала Роза, – ты, наверное, прав. Он такой холодный и бездушный. Хотя и рассудительный, но от этого только хуже, может в этом и причина, – она положила локти на стол и придвинулась к Мартину, – Ты его брат, но вы такие разные. Иногда я думаю, что, Йозеф мне нравился, только потому, что он был ко мне безразличен, недостижим для меня, – она взяла бокал с глинтвейном и допила до конца.

– А я всегда завидовал ему, – признался Мартин, – Ведь я любил тебя, еще с детства.

Роза откинулась на спинке стула, и румянец на её лице стал еще ярче, чем от алкоголя.

– Я думала, – пораженная, сказала она, – что ты просто задира, и тебе нравиться меня доставать, а на самом деле ты…

– В детстве, часто любовь так и проявляется.

Роза ничего не ответила.

– Здесь так накурено, терпеть не могу табак. Может, пошли?

– Куда? – робко спросила Роза. Мартин встал и жестом подозвал кельнера, чтобы расплатиться.

– А знаешь, совершенно неважно, куда.

3.

В каску прилетел белый «снаряд» и разлетелся в снежную труху. Она завалилась за шиворот и начала таять доводя до дрожи. Йозеф бросил лопату и осмотрелся – из свежевырытого окопа корчил рожу Юрген и тот час же в нём скрылся.

– Кажется, на нас напали, – заговорщицки сказал Конрад.

– Открыть ответный огонь! – воскликнул Йозеф, комкая белоснежный снаряд.

– Артиллерия, пли!

Из окопа высунул голову Ханк.

– Ай! – на ресницах и бровях повисли снежинки, а лицо покрылось румянцем.

– Боже мой, они ранили Ханка! Я отомщу за тебя, брат! –воскликнул Юрген как актер драмкружка.

Йозеф с двух рук начал поливать противника огнем, когда тот перешел в наступление, отбиваясь от снежков лопатой. Конрад запустил целую эскадрилью снарядов в отчаянного мстителя, но его уже было не остановить. Юрген зачерпнул лопатой целую горсть снега и с победоносным криком бежал на обреченных.

– О нет! Это запрещенное женевской конвенцией оружие! – протестовал Йозеф.

– Это война Йозеф, это грязные правила войны! – схватив товарища за грудки, тряся в отчаянии, кричал Конрад, – Если хотим выжить, мы должны это сделать!

Их накрыло первым ударом.

– Скорее! – Конрад поднял руку и скомандовал роковое пли. Гигантские снаряды выпущенны.

– Идиоты! – на театре боевых действий, весь засыпанный снегом обеими сторонами конфликта появился Астор. Йозеф рассмеялся, подхватили остальные и даже Ханк невидимый из своего окопа подавал признаки жизни. Астор отряхнулся и злобно осмотрел всех.

– Веселитесь да? Точно дети!

– А почему нет? – удивился Юрген.

– Только вчера хоронили Сигфрида, а они тут…

Смех стих. Весь остальной взвод, не отрываясь от работы, пристально наблюдал за компанией. Стук лопат о мерзлую землю напоминал о вчерашней ночи.

– Он прав. Мы, кажется, забыли, где находимся, – сказал Конрад и все, согласившись, виновато закивали. Крупными хлопьями пошел снег, укрывая разрытую бурую землю тонкой белой простыней. Йозеф прищурил один глаз и медленно почесывал затылок.

– Но, а если подумать, – нарушил он вдруг общее согласие – боюсь, нам скоро придется привыкнуть к потерям и учиться быстро отходить от всего этого, – товарищи неодобрительно посмотрели на него.

– Ты думаешь, что к этому можно привыкнуть?

– А иначе сойдем с ума.

– Кто там языком чешет?! За работу! – крик Херрика привел всех в чувство. Он по пояс вылез из окна дома старосты. Торс его был обнажен, на шее болталась золотая цепочка, а в руках дымила чашка горячего чая.

– Вот ублюдок, – прошипел Астор.

В окоп внесли пулемет. После взрыва гранаты ему повезло больше, чем стрелкам. На прикладе и стволе темнели запёкшиеся пятна крови. Ханк достал где-то тряпку и, морщась, стал их оттирать.

Обер-лейтенант Херрик вышел к полудню и грозился скорым наступлением противника, но всё же, дал команду к обеду. Уставшие от рытья солдаты с восторгом это восприняли и разбежались по хаткам.

– Я принесу, – добровольцем вызвался Йозеф, когда старуха, хозяйка дома потрясла перед ним пустыми ведрами. Одно из них было старинное, деревянное похожее на бочку ведро, второе – сверкающая металлическая оцинковка, вещи из разных эпох, словно карета и автомобиль.