Я отваливаю в сторону еще один ком почвы. Этот предмет больше серебряной книжечки. Намного больше! И явно тяжелее. Сердце колотится, кровь стучит в висках. Наконец я раскапываю новую находку, высвобождаю ее из силков узловатых корней и кладу себе на колени. Это книга.
Что, если та крошечная серебряная книжечка была лишь знаком, подсказкой –
По пояснице расползается ноющая боль. Будь это общинный сад – место, в котором гуляют и ухаживают за растениями многие люди, – находка не показалась бы мне странной. Найти чужие вещи в общинном саду – оброненные или позабытые – вполне естественно. Но я нашла книгу в
Мои пальцы дрожат, переворачивая страницы. Я открываю книгу где-то на середине. Бумага, пролежав в почве, затвердела; многие страницы слиплись. Но я вижу в книге не одни лишь буквы и предложения, а еще и иллюстрации. Почти на каждой странице – рисунок углем, размытый, зернистый. Местами краска расплылась на поля. На этих рисунках изображены деревья с когтистыми суками, девочка в сарафане, блуждающая в темноте, и иногда глаза, выглядывающие из-за черной шеренги деревьев – маленькие, удлиненные, с опущенными вниз уголками. Следящие за девочкой.
Захлопнув книгу, я прижимаю ладони к обложке. Это детская книга. Скорее всего, сказка. Только мрачная, страшная. Такие сказки следует читать поздно ночью, под завывание ветра за дверью. Они призваны вселять страх. Я стараюсь дышать ровно. Даю сердцу успокоиться, восстановить ритм. А потом снова открываю книгу и читаю напечатанные слова, чтобы убедить себя: бояться нечего.
Лис уже обманывал Элоизу прежде. Приводил ее в обычные, ничем не примечательные места в лесу. Но в этот раз Элоиза поняла, что Лис приведет ее в совершенно иное, новое место – в подземный музей, где хранились все забытые вещи. Элоиза последовала за Лисом до каменного колодца на высокогорном лугу рядом с морем. И когда он перемахнул через стенку колодца в его глубокое полое жерло, Элоиза сделала то же самое.
Она вскарабкалась на навершие колодца и шагнула в темную пустоту. Без всякого страха она полетела в каменную бездну, на вид бездонную и бесконечную. Часы и сутки напролет она неслась все глубже в пучину, падала все ниже и ниже. И только лисий хвост мелькал в нескольких футах под ней. Наконец Элоиза плюхнулась в бассейн. Только в нем оказалась не вода, а вязкая грязь – черная и скользкая, как нефть. А когда Элоиза вынырнула из нее и осмотрелась по сторонам, то поняла, что очутилась в музее забытых вещей.
И была она там не одна. Со всех сторон на Элоизу смотрели глаза. Глаза, налитые жаждой… Глаза, которые не желали оставлять ее в живых.
Калла