Мурли

— Там было целых три свидетеля.

— Кошки — не свидетели.

— Разве?

— Нет. Не могу же я написать: «От некоторых кошек нам стало доподлинно известно, что на селёдочника совершил наезд наш многоуважаемый господин Эллемейт». Я никак не могу этого сделать. Поймите же наконец!

Мурли не понимала. Не произнеся ни слова, она ушла в свою коробку.

...Ночью на крыше Косой Симон сказал Мурли:

— Возле ратуши тебя кое-кто поджидает.

— Кто?

— Парфюм. У него для тебя новости.

По крышам Мурли добралась до городской ратуши. Пробило три часа ночи, на площади стояла тишина. В лунном свете перед ратушей, каждый на своем постаменте, застыли каменные львы, опиравшиеся передними лапами на каменные щиты.

Мурли остановилась в ожидании. Со стороны левого льва на неё пахнуло смесью причудливых ароматов. Запах кошки мешался с запахом духов. Из-за каменного льва вышел Парфюм.

— Носик-носик, — пропел он. Они потёрлись носами.

— Надеюсь, ты простишь за то, что я благоухаю яблоневым цветом, — мурлыкнул кот. — Это наш новый аромат. Я хочу тебе кое-что рассказать, но ты не должна ссылаться на меня. Не нужно, чтобы мое имя упоминалось в прессе. Обещай мне.

— Обещаю, — кивнула Мурли.

— Поверим на слово... Помнишь, я рассказывал тебе про Виллема? Он работал у нас в столовой, и его уволили.

— Помню, — сказала Мурли, — ну и что?

— А то, что его снова взяли на работу.

— Я рада за него. Это и есть твоя новость? Для газеты это не годится.

— Не спеши, — важно топорща усы, остановил её Парфюм. — Я ещё не всё сказал. Слушай. Сижу я, значит, на подоконнике со стороны улицы — есть у меня такое заветное местечко, где меня никому не видно, там виноград по стене вьется. А мне, наоборот, видно и слышно всё, что происходит в конторе у директора. Директором у нас Эллемейт, знаешь это?

— Ещё бы я этого не знала! — воскликнула Мурли. — Он покалечил твою мать.

— Вот-вот, — фыркнул кот. — Неудивительно, что я его терпеть не могу. Не сказал бы, что я очень привязан к моей матери, — на мой взгляд, она слишком вульгарно пахнет. Я привык к более изысканным ароматам. Но то, что он сделал, переходит всякие границы... Сижу я, значит, на подоконнике и вдруг вижу, что перед Эллемейтом стоит Биллем. Дай-ка, думаю, подслушаю.

— Говори же быстрей, — поторопила его Мурли.

— Эллемейт говорит: «Договорились, Биллем, можешь выходить на работу. Прямо сейчас и приступай». А Биллем шаркает в ответ ножкой: «Спасибо, менеер, как я счастлив, менеер, рад стараться, менеер».

— На этом всё и кончилось? — спросила Мурли.

— Сперва я тоже так подумал и даже, сдается мне, слегка вздремнул... солнышко грело и всякое такое... сама знаешь, когда сидишь на подоконнике...

— Знаю, знаю. — Мурли потеряла терпение. — Продолжай же.

— Задремал я было, но тут сквозь сон слышу, как Эллемейт и говорит ему у двери: «А если тебя спросят, видел ли ты что сегодня на Грунмаркт, отвечай, что ничего не видел, ничего не знаешь. Понял? Абсолютно ничего». — «Понял, менеер!» — ответил ему Биллем и вышел из конторы. Вот, собственно, об этом я и намеревался тебе поведать.

— Ага! — обрадовалась Мурли. — Биллем видел, как произошло несчастье.

— Я тоже так думаю, — важно кивнул Парфюм.

***

— Теперь наконец мы нашли человека, который это видел, — сказала Мурли. — Настоящего свидетеля. А не кошачьего.

— Я сейчас же пойду к Виллему, — решил Тиббе. — А вдруг он признается, что был там. Когда я неожиданно спрошу его про водителя машины.

Пока Тиббе ходил к Виллему, Мурли на крыше вела тайные переговоры с котом из отеля «Монополь» Люксом.

— Послушай, — сказала она ему, — по слухам, Эллемейт часто обедает у вас в отеле. Правда?

— Так оно и есть, — подтвердил Люкс. — Раз в неделю он с женой заказывает у нас обед. По пятницам. Как раз сегодня.

— Не мог бы ты посидеть у них под столом и послушать, о чём они говорят? — попросила его Мурли.

— Премного благодарен! — Люкс чихнул от возмущения. — Как-то раз он уже дал мне пинка под столом.

— Ну, пожалуйста, — взмолилась Мурли. — Нам позарез нужно узнать, что он сам говорит. Но никто из нас не рискует близко подойти к его дому. Потому что там живёт этот мерзкий Марс. Может, у тебя получится незаметно нырнуть под стол?

— Посмотрим, — неуверенно пообещал Люкс.

***

Тиббе вернулся домой поздно, совершенно измученный и расстроенный.

— Я был у Виллема, — сообщил он. — Биллем клянется, что ничего не видел и не слышал.

Уверяет, что его не было на Грунмаркт, когда это произошло. Мне кажется, он лжет, но вполне естественно, что он боится признаться. А ещё я был у селёдочника в больнице.

— Ну как он там? — с волнением спросила Мурли. — Он так же хорошо пахнет?

— Он пахнет больницей.

— Какая жалость!

— Я спросил, могла ли на его палатку наехать машина господина Эллемейта? Селёдочник рассердился, закричал: «Что за дурацкая идея! Эллемейт — мой лучший клиент, как вам такое пришло в голову!» А потом я был в полиции, — продолжил Тиббе. — Там я тоже спросил, могла ли это быть машина Эллемейта?

— И что они ответили?

— Они рассмеялись мне в лицо. Решили, что я спятил.

КОТ БЕНЗИН И КОТ ЛЮКС