Муссон

– Вперед! – крикнул Хэл, и тут же на них обрушилась следующая волна и перекатилась через борт, так что все они оказались по колено в воде.

– Поднять весла!

Баркас стремительно полетел по волнам, поднимаясь на них под невероятным углом. Достигая вершины очередной волны, они на мгновение зависали на самом гребне, а потом обрушивались вперед и с грохотом падали на воду.

Но вот они вырвались туда, где волны хотя и были высокими, но не настолько крутыми. Половина матросов оставили весла и начали вычерпывать воду, а остальные изо всех сил гребли к далекому «Серафиму».

– Дориан! – позвал сына Хэл. – Сядь рядом со мной.

Он расправил плащ и, словно крылом, накрыл им младшего сына, прижав его к себе:

– Как ты научился стрелять из фальконета?

– Том мне показывал, – неуверенно ответил Дориан. – Я неправильно поступил?

– Ты поступил правильно. – Хэл обнял его крепче. – Видит Бог, ничего лучше ты просто не мог сделать.

* * *

Хэл отнес кожаный мешок в каюту на корме.

Сыновья последовали за ним, с их одежды на палубу стекали потоки воды. «Серафим» нырял в волнах и раскачивался, натягивая якорный канат, – шторм безжалостно трепал его.

Хэл положил мешок с драгоценным содержимым на палубу рядом с сундуком-гробом. Скрепы, державшие крышку сундука, были уже ослаблены, и оставалось лишь чуть-чуть повернуть винты, чтобы окончательно их освободить.

Подняв крышку, Хэл отложил ее в сторону. И аккуратно уложил кожаный мешок в сундук. Ему пришлось повернуть и согнуть его, чтобы он лег на место; затем Хэл забил все свободное пространство паклей, чтобы хрупкие кости не сломались во время долгого путешествия, ожидавшего их впереди.

Том помог ему вернуть на место крышку. И взял из рук отца отвертку:

– Окажи мне эту честь, отец.

– Ты ее заслужил, – согласно кивнул Хэл. – Оба вы заслужили. Пусть Дориан тебе поможет.

Он протянул младшему сыну вторую отвертку из своего ящика с инструментами и наблюдал, как юноши устанавливают скрепы на крышку гроба.

– Мы отслужим по вашему деду христианскую службу, когда положим его в каменный саркофаг в крипте Хай-Уилда. Я приготовил его уже двадцать лет назад, – сказал он им, гадая, все ли его сыновья будут вместе в тот день.

Но тут же выбросил из головы мрачные сомнения.

– Спасибо, – просто сказал он, когда они закончили работу. – А теперь пойдите переоденьтесь. Потом узнайте, не погасла ли плита нашего кока в такую погоду и сможет ли он дать вам какой-нибудь горячей еды и питья.

Уже в дверях Хэл остановил Дориана.

– Мы уже никогда не станем звать тебя малышом, – сказал он. – Ты доказал этой ночью, что ты мужчина во всем, кроме размера. Ты спас нам жизни.

Улыбка Дориана стала такой сияющей, а его лицо, даже с упавшими на него мокрыми прядями волос, таким прекрасным, что у Хэла перевернулось сердце.

Вскоре он уже слышал, как братья болтают в крошечной каюте рядом с ним, которая освободилась от дочерей Битти. Потом их быстрые шаги прозвучали в коридоре, когда они побежали докучать коку.

Хэл зажег две свечи и поставил их на крышку отцовского гроба. Потом опустился перед ним на колени и начал долгое бдение. Иногда он молился вслух о покое отцовской души и о прощении его грехов.

Раз или два Хэл негромко говорил с отцом, вспоминая случаи из их жизни, оживляя в памяти чудовищную агонию и смерть сэра Фрэнсиса. И хотя ночь была долгой, а Хэл устал и промерз, бдение продолжалось до тех пор, пока не наступил серый из-за бури рассвет.

Тогда он встал и вышел на палубу.

– С добрым утром, мистер Тайлер! Свистать всех наверх, готовить корабль к выходу! – прокричал он сквозь ветер.

Вахтенные выскочили на шаткую палубу. На баке мужчины взялись за подъемный ворот, его механизм щелкнул, и якорь пополз вверх. А мачтовые тем временем уже поднялись наверх, на реи.

Хэл приказал на мгновение развернуть фок-парус, чтобы придать кораблю толчок, когда якорь оторвется от песчаного дна, и тут же снова его убрать, как только корабль начнет двигаться. Он прислушивался к щелчкам кабестана – щелчок, еще один, потом недолгая тишина, затем снова щелк-щелк, все быстрее, и вот уже ворот загремел без перерыва, якорь оторвался от дна, канат быстро скользил сквозь клюз.

– Поднять паруса! – прокричал Хэл, и они тут же развернулись и подхватили штормовой ветер, надувшись, как барабаны.

«Серафим» с готовностью покачнулся, и как только Хэл приказал положить руль на курс, корабль помчался вперед. Матросы на реях радостно закричали.

Но через мгновение сверху донесся голос Тома:

– На палубе! Лодка!

– Откуда? – крикнул Хэл.

– Отходит от берега. Их уже две… три!

Хэл подошел к подветренному борту и поднял подзорную трубу.

В серой морской воде кудрявились белые барашки волн. Низкая туча пронеслась по небу и скрыла вершину горы. Хэл увидел три баркаса, боровшихся с ветром и течением и спешивших к «Серафиму».

– К нам гости, капитан! – сказал подошедший Нед.

Хэл хмыкнул и сфокусировал линзы. Он рассмотрел голландские мундиры и блеск штыков.

– Не думаю, что они скажут нам нечто такое, о чем нам захочется услышать, мистер Тайлер.