На всемирном поприще. Петербург — Париж — Милан

Приобретение такого клиента, составлявшее само по себе уже важный шаг, предвещало, по-видимому, для «Северного Сияния», в самом скором времени, целый ряд побед и торжеств. Конкуренция не замедлит, конечно, заставить и все другие, не отказавшиеся еще от состязания торговые фирмы, осветиться новыми фонарями, чего бы им то ни стоило: журналы и так уже говорят про них, что они просят стеснительных законодательных мер против могучих соперников, а сами не делают ничего, чтобы устоять в борьбе, и даже боятся света. К тому же все знали, что магазины «Бедного Лазаря» ведутся подставным лицом, а в действительности принадлежат целой клерикальной корпорации; знали, как отлично святые отцы умеют всегда и везде постоять за свой грош, не брезгая никакою лептою, так как ведь величайшие в мире реки стекаются из маленьких и безвестных ручьев… Если уж они осветились новыми фонарями, то значит, что лишены всякого основания те слухи, которые, несмотря на очевидную коалицию журналов, проникали-таки в публику, — слухи, утверждавшие, будто этот фонарь не более как ученая и блестящая, но очень дорогая игрушка. Нет! святые отцы в игрушки не станут играть, особенно теперь, когда их так усиленно сживают со света, когда всякая копейка им дороже чем когда-либо, когда один их вольный католический университет в улице Вожирар поглощает у них целые миллионы…

В этот день акции «Северного Сияния» усиленно спрашивались на бирже и продавались уже с премиею…

Чебоксарский был немало удивлен, что по исполнении им первого заказа от него не требовалось никаких других работ. Это объяснили ему тем, что общество торгует именно теперь место для постройки своего собственного завода. Об этом предположении, действительно, трубилось во всех газетах, а некоторые даже поместили план будущих построек и сообщали много интересных подробностей, свидетельствовавших о том, что это дело обдумано уже давно и ожидался только удобный момент для его осуществления…

Прошло несколько дней после помянутого подъема, и акции «Северного Сияния» не только не падали, а, напротив, продолжали свое восходящее шествие без лихорадочной быстроты…

XX

Получив жалованье еще за месяц, Александр Михайлович решил стесниться и произвести на собственный счет те окончательные опыты, которые он бесплодно предлагал правлению немного времени тому назад.

Результат превзошел даже его собственные ожидания. Придуманная им новая дешевая смесь давала вполне удовлетворительный и ровный свет в течение около получаса, без малейшего перерыва. По прошествии этого времени фонарь засорялся, и его надо бы было очищать. Но на этот счет ему не пришлось даже ломать себе голову. Один из заводских работников, помогавший ему в устройстве фонаря и сильно заинтересовавшийся его опытом, придумал несложное, но очень остроумное приспособление, устранявшее остатки горения по мере того, как они накоплялись в фонаре.

Теперь дело это — и как коммерческое предприятие — твердо уже стояло на собственных ногах.

Чебоксарский поспешил в правление с только что оконченною моделью нового образца.

Там его всегда принимали холодно и сухо. Но на этот раз в правлении товарищества «Северное Сияние», очевидно, творилось что-то совершенно необычайное, и ему совсем не удалось добиться никакого толку. Он вышел сконфуженный и в раздумьи, не зная, что начать и куда направиться…

На парадной Avenue de l'Opéra — как это часто случается в Париже — медленно плелся громадный фургон, запряженный парою тощих кляч и задерживавший целую вереницу извощичьих карет и щегольских частных экипажей…

Чебоксарский почти обрадовался, заметя в ряду последних знакомый ему milord[122]. Кучер с трудом сдерживал вороного рысака, картинно изгибавшего породистую шею, наклонявшего маленькую красивую голову с розовыми ноздрями и с белым пятном на лбу и выступавшего манерным испанским шагом. В пролетке сидел Михнеев со своим отцветающим офицерским лицом, выглядывавшим из мехового воротника, в модной черной лоснившейся шляпе…

Александр Михайлович стремительно бросился к нему.

— Виктор Семенович! Не можете ли вы объяснить мне, что у нас там такое делается в правлении?

— А мне почем знать?

— Да ведь вы же причастны хоть сколько-нибудь в этом деле.

— Да, точно, были у меня акции… И не раскаиваюсь: превыгодно спустил их по возвышенному курсу этих дней. Полагаю, что и другие, кто подогадливее, сделали то же…

В это время дорога очистилась. Рысак в одно мгновение ока умчался далеко от нашего героя… Михнеев издали сделал ему прощальный знак рукою…

* * *