Набат-3

— Еще как, душа моя! Среди думских червей это один 1 из главных ключников. Возможно, сам того не ведая, под- ■Д иялся из пресмыкающихся и достиг благ. Чубайс рядом с

ним всего лишь рыжий хулиган. Вавакин — та самая сво­лочь, которая составляет загадку русской натуры. Он не­заметен и незаменим, богат и истшсславен, создает види- - мость труда и не работает , и в то же время именно вавакины J правят страной.

«Ясно, — отметил Толмачев. — Надо снять один грех с души». Делать операцию Вавакину он решил окончатель­но. Остазив Свинько, он заглянул через глазок в палату Мотвийчука. Шурик сидел на кровати и, растопырив паль- ны, что-то мурлыкал мод мое. Он был доволен жизнью. С час назад ему ввели наркотик. Жизнь продолжалась во всех своих проявлениях.

2-11

Вавакин полагал, что вновь ему не придется обращаться к Палачу либо к персонам его круга. Такие люди не трево­жат зря, они не тщеславны, в трибуны не лезут, существу­ют незаметно, лишь слухом земля полнится. Они не гре­шат прилюдно, не каются потом в храмах. Им не знакомо раскаяние, ибо миром движет греховность, но не грехопа­дение, иначе двигатель бытия пойдет вразнос, а подобные Палачу были контршайбами, пс дающими винтикам рас­шатывать свои гнезда. Такой двигатель российского про­изводства сотрясал фундамент, гремел и стучал, беи1ено чадил, но работал. Работал! Сицилийская «Коза Ностра», чикагская мафия — гадкие опята па стволе законности и демократии. Их носят уныло, как ненужные, но обяза­тельные вериги. Есть поганки — надо носить. Надо но­сить — будут поганки, веская же мафия, подобно коре ство­ла, сама борется с поганками. Здорова кора — жив ствол, содрать кору — засохнет и крона, ради чего живет ствол.

Кто придумал это?

Никто. Само выросло. Вместе с деревом. Тысячелетия делали ствол сучковатым и кряжистым. Задубела кора от ветров и поветрий со всех сторон света, листья других по­род то приживались, то облетали, удивляя окружающих: листья дубовые сыплются с ясеня... Ага? Только здесь на­оборот — ствол русский оставался дубовым. Русскими желудями кормилось полмира, пытались сдирать дубовую кору и убедились в беаьлодности затеи опасно, и ни к чему она в хозяйстве, а вот желудями кормились свиньи без разбору. И рубить сучковатый ствол опасно для здоро­

вья... Хотя были попытки, были амбииии — Виват, импе­ратор! Хайль, Гитлер! — па хрена это надо? Пока стоит луб, не нарушается равновесие в природе и обмен вешеств.