Напряжение

Когда я опомнилась и открыла глаза, передо мной предстала кровавая рвотная масса на контрасте с белоснежными стенками унитаза. Меня охватил ужас. В голове пронеслось множество мыслей, главная из которых была выделялась огромной строкой: «Я умираю». Желая поскорее избавиться от следов приближающейся смерти, я смыла всю эту массу 2 раза и закрыла крышку унитаза. Я села рядом на корточки и положила голову на колени. Мне безумно хотелось плакать от страха и жалости к себе. В горле стоял комок, готовый вырваться отчаянным воплем и рыданием, но я не могла себе этого позволить. Только не сейчас и только не здесь. Слезы могли испортить мой макияж. Черт, да я даже на краю гибели волнуюсь за свой внешний вид на работе.

Я не могла ударить в грязь лицом. Только не перед ними.

Еще немного посидев так некоторое время, я начала потихоньку приходить в себя. Боль в животе ослабла, и я могла продолжать работать. Долгое отсутствие вызвало бы подозрение, а привлекать к себе внимание – было последнее, чего я хотела. Я помыла руки, немного прополоснула рот и взглянула на себя в зеркале. Даже тональный крем не мог скрыть мою побледневшую кожу лица. На губах местами стерлась помада. Там, где ее не было, виднелась слегка посиневшая, сухая кожа. Я достала из кармана губную помаду и затерла эти участки красным цветом. Если бы не макияж, то вместо молодой девушки гости бы видели измотанного жизнью зомби. Несколько раз сделав глубокий вдох и выдох, я последний раз посмотрелась в зеркало и пошла обратно работать.

Оказалось, что меня не было всего 10 минут. Никто даже не заметил моего отсутствия. Однако эти 10 минут показались мне целой вечностью, в которой я успела побыть при смерти, а затем вновь ожить, заметая следы смерти красной помадой.

На ресепшене сидела Маша, всем своим вниманием обращенная к телефону. Когда я пришла, она, не взглянув на меня, просто ушла обратно к ребятам. Оставила меня дальше развлекаться с китайскими паспортами. Я постаралась погасить вновь разгоревшуюся искру несправедливости. Сейчас нужно было направить всю свою мыслительную деятельность на кое-что более важное, чем ненависть к людям.

В холле гостиницы никого не было, за исключением двух охранников, праздно шатающихся от одной стены к другой. Из лобби-кафе доносилась легкая джазовая музыка и звуки перекладывания посуды. Никто даже не подходил с пьяной походкой и не просил сделать дубликат ключа от номера. Подходящее время для рефлексии. Вот только эта рефлексия сейчас была мне в тягость. Я как раз желала во чтобы то ни стало отвлекаться, помогать кому-то, ссориться, ругаться, драться, а под конец выслушивать несчастную историю о забытом паспорте. Все, что угодно, но только не думать о том, что случилось в туалете. Не думать о том красном пятне. До ужаса красном кровавом пятне.

Еще во времена моей учебы в университете мне пришлось столкнуться с похожим. Это был один из тех редких вечеров, когда мы с подругами напивались дешевым вином «Изабелла» из пакетов и поскорее спешили в клуб, чтобы алкоголь к этому времени не успел выветриться. Иногда мы напивались так, что и вовсе забывали про клуб и шли в неизвестном направлении. Если бы мне в жизни пришлось пробовать блевотину спившегося бомжа, то скорее всего вкус ничем бы не отличался от вина за 85 рублей, которое мы пили в молодости. Тогда мы думали лишь о количестве алкоголя, а не о качестве. Качество же для нас определялось степенью безумства, эйфории и веселья, наступающее в след за выпитым стаканчиком. И вот после такого вечера, я пошла ночевать к подруге, так как не могла появиться в таком состоянии перед родителями. Когда мы пришли к ней домой, то сразу же завалились спать.

Меня постоянно мутило, особенно когда я закрывала глаза. Сон мой был очень прерывистым. Я проспала всего пару часов, и когда проснулась, то чувствовала сильное недомогание, совсем как при отравлении. К горлу подступила рвота. Это было настолько быстро и внезапно, что я не успела бы добежать до ванны. К счастью, рядом нашелся целлофановый пакет, который я схватила и излила все, что порывалось наружу. Как только рвотные приступы кончились, я почувствовала настоящее облегчение. Разум сразу прояснился, голова больше не кружилась.

Когда же я заглянула в содержимое пакета, то испугалась точно также, как и сегодня в туалете гостиницы. Жижа была красной. В тот момент я не сдерживалась и заплакала от страха за свою жизнь. Я клялась, что больше и стакана в себя не залью. Когда подруга проснулась и увидела меня скрюченной на диване и рыдающую, то сама испугалась. Она долго потом смеялась и припоминала мне это. С ней случалось похожее и как оказалось, это было просто непереваренное красное вино. И почему мне это в голову тогда не пришло?

С тех пор красное вино я не пила уже два года, впрочем, как и любой другой алкоголь. Если это не вино, то волноваться все же стоит.