Наследник поручика гвардии

– Какой уж там секрет? О быстротечности человеческой жизни, конечно. О чем же еще можно философствовать в мои-то годы? – и он поделился с ней своими размышлениями. – Но самое главное – именно Петруша должен продолжить славные традиции нашего рода. И я ничуть не сомневаюсь, что именно так он и сделает.

В прихожей послышался какой-то шум, и Ксения, насторожившись, быстро вышла из кабинета.

– Здравствуй, дедуля! – появившийся в кабинете Петр направился к дивану, чтобы пожать деду руку.

– Легок на помине! – приветствовал его Андрей Петрович, привстав со своего ложа для рукопожатия. Он был несказанно рад. – Что это ты, Петруша, появился в доме в неурочный час? Ведь бабушке с матушкой, наверное, нечем и побаловать-то тебя на радостях.

– Да я, понимаешь ли, отпущен старшим офицером только на пару часов, чтобы предупредить вас о том, что наш фрегат дня через два уходит в море.

– Что это вдруг так срочно? – сокрушенно удивился Андрей Петрович, сожалея о невозможности подольше пообщаться с внуком.

– Понятия не имею, дедуля. Ведь только недавно после установки паровой машины «Александр Невский» вошел в строй, и на нем были подняты флаг и вымпел. А затем он прошел ходовые испытания на мерной[73] миле.

– И каковы их результаты? – заинтересованно спросил тот.

– Представь себе, фрегат под парами развил на мерной миле среднюю из двух пробегов скорость около двенадцати узлов!

– Очень даже неплохо! – со знанием дела воскликнул Андрей Петрович. И задумался. – Ты знаешь, Петруша, мы полвека тому назад радовались, когда на шлюпах при свежем ветре удавалось достичь скорости одиннадцати узлов. А тут как-никак фрегат… Кстати, какое у него водоизмещение?

– Более пяти с половиной тысяч тонн.

– М-да. И такую махину разгоняют с такой скоростью… То ли еще будет?! Я завидую тебе, Петруша. Ведь с появлением гребного винта и увеличением мощности паровых машин деревянные корабли неизбежно заменят стальными, – он оживился. – Вот тогда и полярные льды уже не смогут быть неодолимым препятствием для мореплавания, – мечтательно произнес Андрей Петрович, вспомнив о перипетиях плавания на шлюпе «Восток» в высоких южных широтах. – И Антарктиду, которую мы с Фаддеем Фаддеевичем Беллинсгаузеном имели возможность наблюдать лишь издалека, посетят не только энтузиасты вроде нас, но и другие – деловые люди и промышленники. Вот так-то, дорогой мой… – дед устало замолчал, прикрыв глаза.

«Совсем ты стал стареньким, дедуля, – с тоской подумал Петр, глядя на притихшего Андрея Петровича. – И как же я буду обходиться без твоей поддержки и мудрых советов? Увижу ли я тебя после возвращения из плавания?..»

– А как надолго ты уходишь в море? – тихо спросил тот.

Петр вздрогнул – дед как будто прочитал его мысли.

– Не знаю, дедуля. Но судя по тому, что угольные ямы бункеруют доверху, наверное, надолго. А если учесть, что наш фрегат называют «истребителем торговли», предназначенным для длительного морского крейсерства в отдаленных районах земного шара, то речь, очевидно, идет об Атлантике. Ведь именно там он сможет перехватывать многочисленные неприятельские транспортные суда.

Андрей Петрович утвердительно кивнул головой.

– Если судить по сообщениям прессы, – он указал на газеты, стопочкой лежавшие у спинки дивана, – то наши военные корабли в случае начала военных действий с Англией должны будут приступить в Атлантике к уничтожению ее торговых судов, – он задумался. – Хотя, вполне возможно, это просто демонстрация нашей морской силы. Ведь Англия как островное государство очень чувствительна к нарушению ее связей с колониями, откуда в большом количестве поступает сырье для ее развитой промышленности.

– Не зря британцы считали тебя опасным русским разведчиком, – улыбнулся Петр. – Из ряда разрозненных фактов ты смог выстроить логическую последовательность возможных действий вероятных противников. Я горжусь тобой, дедуля! – он помолчал, собираясь с духом, чтобы передать просьбу старшего офицера, ради чего он, собственно говоря, и был отпущен с фрегата. – Дедуля, передай, пожалуйста, матушке и бабуле, чтобы они не приезжали на мои проводы в Кронштадт и не интересовались, когда фрегат выйдет в море. Выход «Александра Невского» объявлен секретным.

Андрей Петрович внимательно, как будто в последний раз, посмотрел на внука:

– Прощай, сынок! Семь футов тебе под килем!

– Спасибо, дедуля! – Петр крепко, как только смог, обнял Андрея Петровича, приподнявшегося на диване с заслезившимися глазами, и, сам, еле сдерживая слезы, вышел из кабинета.

В ночь на 18 июля 1863 года «Александр Невский» под флагом контр-адмирала Лесовского тайно покинул Кронштадтский рейд.

* * *

– Красота-то какая, Петруша! Люблю я все-таки белые ночи. Вроде бы и ночь, а видно вокруг, почти как днем. Правда, в каком-то призрачном, феерическом свете…

– Сейчас самое время, Илюша, с барышнями по набережной Невы фланировать, – мечтательно подхватил тот. – Но служба есть служба. Так что прощай, стольный град Петра.

– И куда же лежит наш путь-дорога?