Не друзья

Каждую свободную минутку я писала ему сообщения. Он — по мере возможности. Пылко, горячо. Я читала и краснела. Прятала телефон под партой во время занятий и долго обдумывала, что же ответить. Будто это не мой привычный Богдан, с которым раньше я могла болтать о чём угодно и не стеснялась казаться смешной и нелепой. В тот момент это был другой, незнакомый мне парень. Я витала в облаках и парила на крыльях любви. Казалось, что жизнь прекрасна! О, как я ошибалась тогда…

Однажды я забыла мобильный дома и уехала на занятия, а когда вернулась, то даже зажмурилась от страха, потому что отец сжимал в руке мой телефон и грозно смотрел на меня потемневшими от злости глазами.

— Какого хрена, Светлана?! Какого хрена ты ведёшь себя как подзаборная шлюха?

Он замахнулся и хотел дать пощёчину. Я увернулась и горько заплакала. Знала, что отец ни за что не поймёт меня. И не примет Богдана. Тот хоть и дружил с Тимуром, но был другого круга. Отцу такой зять и даром не был нужен.

— Телефон я забираю, карманные деньги тоже. Допрыгалась, Света. Точной копией матери не только внешне стала… Грязная кровь, грязная, говорили же мне.

— Пап, отдай телефон, прошу.

Я дрожала от нетерпения. Хотелось прочитать все сообщения, что написал мне Богдан, пока я была на занятиях. Наивная, верила, что родной отец не сможет поступить со мной так жестоко. Оказалось, это были только цветочки.

Он смерил меня ненавидящим взглядом, поджал губы и сказал фразу, от которой всё внутри похолодело:

— Хочешь, чтобы твой боец нормально дослужил срок? Вернулся живым и здоровым? Я ведь могу, Светлана, ты меня знаешь. Покалечу — мать родная не узнает. Такую развесёлую жизнь ему устрою, что он ещё пожалеет об этом.

У отца было очень много связей. Тогда он казался мне всесильным и все его угрозы не на шутку меня напугали…

Тряхнув головой, я прогоняю непрошеные воспоминания.

Муж проходит на кухню, снимает пиджак и бросает его на спинку стула. Подходит ближе, упирается локтями в барную стойку. Его глаза внимательно меня исследуют.

— Ну и что это было, Свет?

— Ты о чём? — спрашиваю, вскинув подбородок.

— Весь вечер от меня шарахаешься как от прокажённого и даже в такси села на переднее сиденье.

— Для этого есть повод.

— Интересно узнать какой.

Взглянув на вино, Тимур куда-то уходит. Нервозность усиливается, я вытираю вспотевшие ладони о платье и учащённо дышу.

Муж возвращается через несколько секунд с бутылкой виски и спрашивает, где можно взять чёртов бокал. Кивнув на верхний шкафчик, наблюдаю за ним. Взвинченный и раздражённый. А я пьяна. Что получится из этого разговора? Определённо, ничего хорошего.

— Я весь внимание, Свет. Говори, не молчи.

Человек — удивительное создание. Быстро ко всему привыкает, приспосабливается практически к любым условиям. Тимур ни разу не обидел меня за всю нашу семейную жизнь. Сделав мне предложение, он однажды сказал, что я никогда не пожалею о том, что выбрала его. Время шло, мне было с ним хорошо. Он старался, я, в свою очередь, тоже прилагала усилия для создания тёплой атмосферы в нашей семье. Отец не мог нарадоваться, что всё сложилось именно так, как он когда-то планировал.

Я подружилась со всей роднёй мужа, чувствовала себя если не абсолютно счастливой, то очень близкой к этому. И клянусь, даже не подозревала о том, что у мужа есть другая. Глупо и наивно, но я привыкла доверять людям.

— Я всё знаю, Тимур.

Мой голос звучит сипло и дрожит. Чёрт, разговор уже начинается не так, как я представляла.

Муж вскидывает брови, берёт бокал с виски. Выпивает его, почти не морщась.

— Ты о чём, Свет?

— Сегодня я была у тебя в офисе. Заехала, чтобы напомнить о юбилее Эмилии Альбертовны, но вместо этого застала удивительную картину. Не догадываешься какую?

— Ты можешь прекратить говорить загадками?

— Ты и Олеся… — отвечаю резко. — Как долго ты её трахаешь?

Тимур крепко сжимает челюсти, с грохотом ставит бокал на стол, заставляя меня вздрогнуть.

Вся моя внутренняя сдержанность моментально летит к чертям. Тот защитный барьер, который я выстроила для сегодняшнего вечера, крошится на мелкие кусочки. Меня прорывает. В груди начинает нестерпимо жечь, а к глазам подбираются горькие слёзы.

— Блядь… — только и произносит Тимур.

Он начинает нервно расхаживать по кухне. Одно дело — найти в телефоне какую-нибудь переписку с любовницей, и совершенно другое — увидеть измену собственными глазами. В первом случае ещё можно худо-бедно оправдаться, а во втором — нет практически никаких шансов. Тимур это понимает.

— На завтра я взяла выходной. Подам на развод. Надеюсь, что мы разойдёмся цивилизованно…

— Свет, прости, — прерывает меня Тимур.

Он растирает ладонями лицо, обходит барную стойку, подходит ближе. Пытается взять меня за руки, а затем встаёт на колени. Обнимает за ноги, целует, отчего градус моей брезгливости вновь повышается.

— Я не знаю, что на меня нашло, слышишь. Сколько это продолжается? Недолго, Свет. Неделю. Может, две. Она постоянно крутила задницей и соблазняла. А у нас с тобой… ну ты и сама видела, наверное, всё остыло, да?