(Не) люби меня

– Я всего лишь женщина, – сказала она, страдальчески опуская ресницы. – И я думаю не о себе, хотя сердце мое кровоточит. Я думаю о стране, о своем муже…

– Тогда вам надо наставить его на путь истинный, а не подкладывать к нему в постель других женщин!

– Он не хочет других, – ответила она кротко. – Он хочет вас.

– Но я не хочу его! Я люблю только Жозефа. И если он узнает!..

– Верей не достоин вас, – сказала она со вздохом. – Думаете, он не понимал смысла своей миссии? За то, что он отдал вас королю, он получил южные земли, это семьсот золотых годового дохода. Он вас дорого оценил.

– Не верю, – покачала я головой. – Не верю! Жозеф не мог так поступить.

– Но он поступил. Я давно заметила в этом молодом человеке счастливую, в каком-то смысле, черту. Когда речь заходит о его собственной выгоде, его совесть сладко засыпает. Ведь он свидетельствовал на суде против прежнего хозяина замка Верей, обвинив его в предательстве.

– Что?!

– А вы думали, за какие заслуги мой муж наградил его именно этим поместьем? У прежнего хозяина сэр Жозеф состоял в страже, даже не на самой высокой должности. Но он держал уши и глаза открытыми, и первым сообщил моему мужу о готовящемся мятеже. Конечно, похвальное рвение, чтобы услужить своему королю, но предателей никто не любит, их просто используют. Мой сын общался с вашим мужем и многое узнал о вас – и о том, что вы выщипываете волосы по всему телу, и о том, в каких позах занимаетесь любовью с мужем. По словам лорда Верея, вы очень любите быть сверху, и, поистине, неутомимы, когда скачете на нем.

– Вы лжете, – еле выговорила я, чувствуя, как кровь отхлынула от лица.

Королева встала и подошла к столу, налив в кружку воды из кувшина, и протянула мне:

– Выпейте. Вы так побледнели…

Я выпила, зубы мои стучали о кружку, но дышать стало легче.

– Вы лжете, – сказала я уже твердо. – Теперь я понимаю, откуда идут слухи! Кто-то видел нас с мужем… в спальне, которую король предоставил нам… это… это ваш муж подглядывал и распускает лживые слухи! Он видел, как я танцую! – только сейчас я поняла грандиозность паутины порока, опутавшего столицу. Если такое позволяет себе король – чего ждать от остальных. – Ваш муж – человек без чести, – сказала я в лицо королеве.

– Увы. Всё, что я говорю вам – правда, – она ласково приобняла меня, но я сразу вывернулась из-под ее руки. – Это знаю не я одна, это знает весь двор, потому что мой сын намеренно не держал язык за зубами. Когда Дидье узнал об этом, он ударил его. Он ударил сына из-за вас, Диана. Потому что для моего мужа честь – не пустой звук, как вы решили. Я надеюсь, вы одумаетесь и поймете, как вам повезло, что такой человек полюбил вас. И однажды вам станет смешно и стыдно, что вы так противились ему.

– Повезло? Вы восхищаетесь им? Тогда вы точно безумны, и весь ваш город безумен, и вся страна! Я не хочу тут жить. Я хочу домой! – я бросилась к двери, не понимая еще, куда собираюсь бежать, но королева вцепилась в меня с силой, которую совершенно нельзя было предположить, посмотрев на хрупкую фигуру.

– Нет, – сказала королева властно, и я вдруг вспомнила, что передо мной не слабая женщина, а первая леди королевства. – Домой вы не поедете, – теперь голос королевы звучал совсем по-другому – без кротости и печальных ноток. – Я приехала, чтобы забрать вас в столицу, и я это сделаю. Будет много увеселений, я надеюсь, что вы украсите собой двор.

– Ни за что не поеду! – крикнула я, вырываясь из ее рук.

– Поедете, – сказала она и вскинула голову, глядя на меня сверху вниз. – Если надо – я увезу вас силой.

– Зачем вы это делаете? – спросила я, борясь со слезами, подступившими к горлу. Не хватало еще расплакаться, признавая свое поражение.

– Ради своего мужа, ради страны и ради вас.

– Ради меня?!

– Да, ради вас, – она снова приобняла меня и мягко усадила на постель. – Вы не знаете, что за человек мой муж. Он может быть страшен, Диана. И он не терпит, когда ему прекословят. Ваше сопротивление печалит, но еще больше злит его. Он вел себя ужасно все это время – чуть не покалечил моего дядю, срывался на придворных и слугах… Еще немного, и его ярость выплеснется на вас. Он близок к тому, чтобы взять вас силой, а этого вы ему не простите никогда и будете страдать. Такие люди, как вы, не могут смириться с судьбой. Вы будете стоять прямо, пока не сломаетесь, гордое дитя. А я не хочу этого. Поэтому лучше пусть вы станете ненавидеть меня, но не Дидье. Когда-нибудь вы его полюбите. Он стоит любви.

– Вы все безумны… – сказала я, глядя в ее бледное лицо страдающей святой. – Но я вряд ли смогу вас возненавидеть, потому что не вы – причина моих несчастий.

– Вы очень великодушны, – сказала она, отбросив с моего лба выбившуюся из-под чепца прядку. – Ложитесь спать, мы уезжаем завтра рано утром.