Не унывай!

Когда стало темнеть, приехал мой муж Валерий. Увидел наши скорбные лица, вбежал в дом, вышел и говорит: «Я уж думал, там у вас труп!» Пошел к соседке и все ей рассказал. Надя говорит: «Жалко, несушка. Ладно, собаку не трону, мы тоже люди. А из курицы суп сварим!» Мы отдали Наде недельный запас продуктов, которые муж привез из города, и извинились, что водки нет. А она: «Да ладно, соседи, мы вам сами нальем!»

Когда Пушку было уже лет 10, у соседки Нади появилась очередная собака. Почему-то они у нее не приживались: то украдут, то сын попросит на шапку – а что, в деревне нравы весьма суровые. Новая собачка поселилась в будочке – небольшая, симпатичная, рыжая. И наш Пушок с ней подружился и даже ходил к ней в гости.

Однажды Надя, проходя мимо нашего дома, неосторожно сказала: «Что, Пушок? Старый ты уже стал, за курами не гоняешься, не нужны они тебе». И засмеялась.

Пушок как-то искоса зыркнул на нее, и я подумала: «Ой, не к добру!» На следующий день Надя спозаранку уехала на рынок. Около ее дома бродил маленький утенок. Вдруг я слышу крик! Выскочила – но поздно. У меня сердце так и упало: Пушок положил к моим ногам утенка. Конечно, я его выругала и была просто в отчаянии – опять скандал. Да простит меня Бог: я закопала бедного утенка в огороде. На следующий день Надя спросила, не видела ли я утенка. Я не призналась, а она так сокрушенно говорит: «Наверное, на двоих в будочке съели с моей собачкой, попировали…»

Пушок прожил у нас 13 лет. Он понимал, что Валерий – хозяин дома, поэтому спал всегда под кроватью под его головой. Он был поразительно умной и деликатной собакой. Когда к нам приехала бабушка Валерия и очень заболела, мы отвели ей маленькую комнату, и она строго сказала Пушку: «Ты сюда не ходи, я этого не люблю». И он не ходил дальше порога. Бабушка упала в туалете: ей стало плохо, нужно было перенести ее в комнату, но сделать это было трудно, она была очень полной. Мы принесли одеяло, переложили ее – причем Пушок волновался и крутился вокруг нас, а когда мы поволокли бабушку в комнату, держался за один угол одеяла и помогал нам. Когда Пушка не стало, мы осиротели…

Но тут как раз нам отдали маленькую собачку Пьера. Небольшая, похожая на лисенка рыжая собачка – щенок-подросток. Он прятал тапочки и всячески хулиганил. Но у него было одно замечательное свойство: он был очень музыкальным. И когда слышал музыку, подбегал к роялю и начинал петь. Мы пели с ним дуэтом!

Иногда Саша привозил к нам своего боксера Бучика. Этот пес был добрый, дурашливый, как ребенок. Саша жужжал, как оса, и Бучик прятался под кровать: у нас в Шишкине были осы, и он, видно, пострадал от них. Бучик был с нами недолго – убежал весной за «девочкой» и не вернулся. Я надеюсь, он нашел себе новых хозяев.

Наши собаки всегда гуляли самостоятельно. Пьер погиб, провожая гостей. Мы нашли его на дороге бездыханного – видимо, его сбила машина. Я в это время была больна и долго не шла его искать. Валерий Александрович очень ругал меня, никак не мог успокоиться…

Мы решили немедленно взять новую собаку, из той же семьи, что и Пьер. Какое-то время у их собаки не было щенков. А потом хозяйка предложила нам рыжего щенка, только какого-то странного, непонятной породы, похожего на поросенка. С большими ушами, короткими лапами – бассет не бассет, такса не такса… Мы назвали его Кузей, Валерий к нему очень привязался. Когда Кузя выходил во двор, все люди, особенно женщины, гладили его и говорили, какой он милый. Но через год и Кузя погиб: деревенская кошка в магазине набросилась на него и занесла когтями инфекцию. У кошки были котята, она их защищала. Кузя совершенно не претендовал на котят, но их мама все равно бросилась в бой. Мы лечили Кузю, Валерий делал ему уколы. Все было напрасно: у него отнялись ноги, он стал слепнуть. Мы вызвали реанимацию, но это не помогло.

Валерий плакал – так был потрясен, а через неделю принес домой маленького щенка, крошечного, с ладонь, совершенно черного. Я была несколько разочарована – мне хотелось рыжую собаку. Но Валерий сказал: «Уж какого Бог послал. Я подобрал его во дворе нашего института. Сторож мне предложил щенка – я и взял».

Этого щенка мы тоже назвали Кузей. Почему-то мы были уверены, что это кобель. Но когда через месяц пошли к ветеринару узаконить его житье, доктор сказал: «Какой же это Кузя? Это Жучка!» Валерик оскорбился, но имя решил оставить. Так Кузя стала членом нашей семьи и прожила у нас 11 лет.

Это была собака Валерия. Она любила лежать на пороге его кабинета и никого туда не пускала, особенно женщин – ревновала. Спала на его кровати, занимая все свободное место: она выросла в крупную собаку, похожую на овчарку. И стала почти рыжей, с подпалинами. Конечно, Кузя была очень умной, Валерий считал, что она понимает человеческую речь. Она совершенно не интересовалась курами (в отличие от Пушка!) – вот что значит порода.