Недостойная

Рон Асириуса тогда чуть по стенке не размазал. Я до сих пор счастливо улыбалась, вспоминая, как Байрон летел через весь двор, словно большая неуклюжая птица, а затем сползал по кирпичной кладке административного корпуса, прижимая к кровоточащему носу рукав.

Рон потом сказал, что мог бы и убить, но не хотел, чтобы его отчислили из университета.

С тех пор Асириус не трогал ни его, ни меня. Жаль, что этого не случилось раньше — после той дуэли до выпуска нам оставался всего год…

Я попросила вечерней аудиенции у Арчибальда сразу, как пришла в госпиталь. Мне дозволили, прислали пропуск по почтомагу, и в назначенный час я явилась во дворец.

Я была здесь лишь однажды — в тот день, когда меня награждали орденом Золотого орла. Но тогда я, шокированная тем, что это происходит со мной, почти ничего не запомнила. Сейчас же всё было иначе, поэтому я во все глаза рассматривала то, что окружало его высочество с малых лет.

Ещё раз убеждаясь в том, что мне здесь нет и никогда не будет места. Даже если сильно захотеть…

Я когда-то захотела стать магом — и я им стала. Но стать принцессой… нет, никогда не захочу.

А вокруг всё было бело-золотым, торжественным и возвышенным. Белые ковры на полу, золотые светильники на белых стенах, слуги в белом, и только стража — в красном. Словно кровь на снегу.

Меня вели по широким лестницам двое стражников и человек в белой форме с золотыми пуговицами, который представился как личный камердинер его высочества Арчибальда. А я, шагая за ним, пыталась понять, зачем взрослому человеку может понадобиться слуга. Убираться в покоях — понятно, а ещё зачем? Одежду чистую приносить? Обувь чистить? Одевать? Какие у него обязанности?

Ладно, в любом случае это очень скучная работа. И меня непременно ждало бы нечто подобное, если бы не одержимость магией.

— Заходите, айла, — камердинер распахнул передо мной дверь. Тоже белую, с золотым узором — ветками деревьев, цветами, птицами. Красиво, как в музее. — Его высочество ждёт вас.

Мне непроизвольно захотелось расправить своё коричневое платье с белым воротничком, в котором я часто ходила на работу — оно неожиданно показалось слишком простым, слишком обычным, слишком… грязным. Коричневый резко контрастировал с белым и золотым вокруг меня.

Это был кабинет. Просторное помещение со шкафами из светлого — но не белого, слава Защитнице, — дерева, заполненными книгами, огромное окно практически во всю стену, из которого открывался такой величественный вид на заснеженный вечерний город, что мне захотелось охнуть и, открыв рот, словно маленькой девочке, любоваться и любоваться.

— Здравствуйте, Эн, — раздался голос принца откуда-то справа. Я, на секунду ослепленная видом из окна, не сразу вспомнила, куда и зачем пришла.

Арчибальд стоял возле книжного шкафа, облокачиваясь на одну из полок и глядя на меня с лёгкой улыбкой на губах. Он был в форме охранителей — чёрном мундире с серебряными пуговицами и медалью с символикой Вечного огня на груди — знак, что перед тобой не просто охранитель, а самый главный из них.

— Добрый вечер, ваше высочество. Я… по делу.

Он улыбнулся чуть шире.

— Я понял, что не просто так. Давайте сядем. Будете чай?

— Нет, спасибо.

На самом деле чаю хотелось. И не только чаю — поужинать после тяжёлого рабочего дня тоже.

Но это всё — дома, точнее, в общежитии. Не следует задерживаться здесь дольше, чем это нужно для дела.

Слева от окна, в тени большого шкафа, стоял письменный стол, за который мы и сели. Арчибальд — в мягкое белое кресло, я — в кресло поменьше, и золотое, но тоже очень мягкое.

— И всё-таки, Эн… — принц коснулся браслета связи. — Дрэ, будь добр, чаю нам с моей гостьей.

Ну да, конечно, галантность прежде всего.

— О чём вы хотели поговорить?

Я глубоко вздохнула и начала:

— О вашем законе, ваше высочество. Это не совсем моё дело, но…

— Почему же? Он касается и вас в том числе. — Арчибальд резко посерьёзнел. — Продолжайте, Эн.

Говорить было сложно. И потому что я всё-таки немного смущалась ситуации, и потому что Арманиус сказал о своих непростых отношениях с принцем, и я боялась что-нибудь ляпнуть, и потому что я была слишком уж заинтересована в принятии закона — не ради себя, скорее, ради Рона, — и это мешало моему внутреннему спокойствию.

Но я уже много раз была в подобном положении, поэтому знала, что здесь главное.

Не сдаваться.

— Общество, в котором мы живём, ваше высочество, сложилось очень давно. И маловероятно, что архимагистры захотят что-то менять, особенно с учётом того, как хорошо нетитулованные маги пополняют государственную казну. Это просто невыгодно.

— Да, — Арчибальд усмехнулся. — Я говорил с Ареном… с императором. Он сказал, что нынешние устои давно изжили себя и когда-нибудь могут привести к гражданской войне, но менять их — большой риск и катастрофа для казны. Однако он не отказал.

С моей точки зрения, именно так должны звучать отказы императоров, но Арчибальду виднее.

— Я думаю, вам нужно схитрить, ваше высочество. Распишите подробнее условия передачи титула, надавите на слабые места архимагистров…

— Например? — принц явно заинтересовался.