Неудержимая. Моя жизнь

2005 год я начала с выставочного турнира в Гонконге, который был подготовкой к первому турниру Большого шлема в году – к Открытому чемпионату Австралии в Мельбурне. Практически по всему миру стояла зима, даже в Калифорнии. В Западном Голливуде и Манхэттен-Бич магазины были заполнены рождественскими елками и омелами. В витринах магазинов игрушек безостановочно двигались игрушечные поезда. Окна домов, расположенных над морем, сверкали на закате – на заполненных гуляющими семьями деревянных тротуарах раздавались голоса, но слов разобрать было невозможно из-за постоянного шума. Дети, у которых были школьные каникулы, наслаждались детством, которого у тебя никогда не было. В такой момент кажется, что весь мир утопает в счастье, и тебе хочется просто сидеть дома в теплой пижаме и смотреть кино, но раздается звонок от тренера, который напоминает тебе о том, что пора паковать вещи и отправляться в путь, возвращаться к турне и играм, которые всегда ждут тебя. Всегда тяжело начинать путь заново.

С того самого момента, как я приземлилась в Австралии, меня стала преследовать жара. Я плохо привыкаю к погодным условиям, а там только что установилась солнечная погода, которая давила на меня. Первый круг я выиграла в двух сетах, но потом мне стало труднее. У Линдсей Ли-Уотерс я выиграла в трех сетах, а потом победила китаянку Ли На[67] в двух подряд. В четвертьфинале я встретилась со своей вечной соперницей Светланой Кузнецовой, которую, наконец, победила 4–6, 6–2, 6–2. Это была победа, но победа изматывающая. Что важно, потому что к моменту, когда я вышла в полуфинал, а пройти так далеко было нелегко, я уже успела вдоволь наиграться в теннис. Я чувствовала себя пресыщенной и усталой, а такой выходить на игру с Сереной Уильямс не рекомендуется.

В полуфинале я начала довольно прытко. Казалось у Серены не идет игра. Может быть, она слишком нервничала. Может быть, была слишком напряжена. Ее форхенд несколько раз подводил ее в ответственные моменты. Первый сет я выиграла 6–2. Я продолжила давить. И счет второго сета быстро стал 5–4 в мою пользу, и я готовилась подавать на матч. А потом что-то произошло. Можно все свалить на жару – игра со Светланой Кузнецовой меня здорово измотала, – но Серена ведь тоже играла под тем же самым солнцем. Можно говорить о плохих розыгрышах подачи или о неоднозначной игре, но, в конце концов, все встало на свои места. Все дело было в Серене. Она переломила ход поединка и выполнила свою клятву – она поклялась, что никогда больше мне не проиграет – и таким образом ответила мне. Я проиграла три верных очка и на третий сет вышла подавленной. Но самое худшее – это то, что у меня были шансы. Какие? Целых три матч-пойнта! Если у тебя появляется шанс, его надо использовать. По-другому нельзя. Бей, когда есть шанс ударить. Потому что сколько раз в твоей карьере у тебя появится шанс выиграть турнир Большого шлема? Ты или бьешь, или не бьешь. Это твоя карьера. Серена выиграла единственный матч-пойнт, который у нее был, а я проиграла все три. Хотя я боролась до самого конца. Именно так я смягчила горе поражения, именно поэтому мне удалось уйти с корта расстроенной, но не неудовлетворенной. В третьем сете я проиграла 8–6. Игра длилась почти три часа. Это был невероятно изматывающий теннис – нас только двое на корте, мы постоянно на ногах, а мяч не прекращает летать с одной половины на другую. У сетки мы пожали друг другу руки, но ничего не сказали. В финале Серена Уильямс победила Линдсей Дэвенпорт. Счету матча 6–2, 3–6 говорит о многом. У обеих был шанс победить, пока не наступил третий сет, который Серена выиграла 6–0.

После матча я сказала журналистам, что не слишком расстроена, но это было не совсем правдой. После такого матча подобное просто невозможно. Первую половину следующего дня я провела в гостиничном номере с задернутыми шторами, лежа на кровати и наблюдая фильмы по телевизору. В какой-то момент я поняла, что должна выйти. Помню, как вошла в магазин Bulgary, стала рассматривать витрины и наткнулась на это милое колечко. Мне пришлось позвонить маме и спросить у нее разрешения на покупку, потому что оно было не из дешевых. А еще эта сумочка от Chloe с цепочкой вместо ручки, которая есть у меня до сих пор, но которую я, наверное, никогда не буду носить. А потом я вкусно поела, сидя в одиночестве на солнце. И пока я там сидела, я стала забывать об этих трех профуканных матч-пойнтах. Потому что, что еще мне оставалось делать?

Именно так начался один из моих самых лучших периодов в карьере. Те два года – 2005—2006-й в которые, по-моему, я играла в свой лучший теннис. Именно в этот период я стала первым номером мирового рейтинга.

Почему я стала так хорошо играть?