Неуловимый. Часть 1

Мадам, мелкая герцогиня, и правда, шикарна даже в свои двенадцать. Только первое взросление прошла, но зато уже сейчас ей пророчат небывалый успех в изучении магии. У неё мамаша не слабый маг, доча переняла от родителей всё лучшее в этом плане. Уже сейчас, как маг Огня она на уровне подмастерья, а то и выше. А теперь оказывается и чарам не чужда. Вон как с одного захода мне едва мозги не свернула. До сих пор в ушах звон, и это, если учесть, что у меня врождённая защита неслабая стоит. Но тут не сколько ментальная атака была, сколько такое врождённое женское начало просыпается невиданной силы. Вон, простой пример. Парни возле неё как бараны себя ведут. Ведь со стороны посмотреть, точно отара на выгуле. У половины глаза стеклянные. И только единицы из ребят ещё хоть что-то соображают при этой принцессе! Это кровь предков защиту даёт от разгула женского начала начинающей стервы.

Да и на мордашку хороша. Няша такая! Миленькая, в меру пухленькая, но уже видны и признаки зарождения настоящей женщины. Росточком явно выше среднего будет, когда вырастет и, если ноги не кривые, под полами школьного платья не рассмотреть тонкости, то очень ничего штучка будет. Вот только характер бы ей кто обломал! Ну, не я – это точно! Мне такая радость точно ни к чему!

– Ты, что себе позволяешь, чернь? – вскинулся парниша из состава не до конца одурманенных.

Породистое лицо. Шатен. Прикид у парня неплохой, тога учебная навроде той, что мне подогнали. Взгляд осмысленный, но какой-то не уверенный что ли. Боится меня, наверное, после вчерашнего моего выступления. Но сегодня я, точно, на бис выступать не буду!

Я его игнорируя, обращаюсь опять к маленькой мадам.

– Сударыня, если вы желаете пройти вперёд нас, то мы с друзьями с превеликим удовольствием уступим вам очередь, – и тут же поправился, – но только вам! Вашим сопровождающим придётся лицезреть наши спины. Мы, к сожалению, тоже голодны!

Понимает, что ввязываясь со мной в полемику, она теряет в глазах своих друзей свою значимость, но желание всегда оставлять за собой последнее слово перебарывает осторожность.

– Мы уже поели, и…

– И давно? – быстро перебиваю я её, не давая договорить мысль. Это является в высшем свете фактом нехилого оскорбления, особенно, если сделано низшим по иерархической лестнице. И это у благородных, а, чтобы простолюдин не дослушал до конца, что ему говорит благородный, это немыслимо, а, если ещё и при свидетелях.

Но девочка не ожидала от меня такой наглости. От того на автомате и ответила, чем и подписала себе приговор.

– Да мы всегда первыми обедаем. – надменный взгляд, презрительные интонации, едва ножкой о пол не топает, в праведном гневе.

Есть курица, попалась! И я, добавив по максимуму ехидства и глумления в голос, продолжил добивать жертву.

– Тогда, позвольте вас всех спросить, господа! – я развожу руки в стороны и всем корпусом поворачиваюсь из стороны в сторону, как бы обхватывая всё пространство вокруг себя. – А чего вы тут до сих пор тогда трётесь? Меня, что ли дожидаетесь?

Добил я их последней фразой!

Специально выбрал грубые плебейские формулировки, чтобы на контрасте показать их столь низкое падение.

Замолчали все. Оглядываются друг на друга удивлённо, обдумывая мои слова. Как у Гоголя: «К нам приехал ревизор»!

За столами ребята Губа из охраны сидят. Обедают. Смотрят заодно бесплатное представление. Не вмешиваются. Пока!

Понимая, что попала в скверное положение, мадам пытается как все женщины защититься своими коронными фразами.

«Я так захотела! Мне так подумалось! И вообще, тебя это не касается.» – вот только слова другими были, но суть оставалась та же.

– Я понимаю, меня не касается. – рассмеялся ей в лицо я. – Но не я первым подошёл к вам, и даже не представившись, принялся задавать банально глупые вопросы. Как там прозвучало. Ник? – обратился я к своим парням.

Парни уже оттаяли и пришли в себя. Очарование, навеянное юной прелестницей, сошло на нет. Теперь вот стараются держать марку, вроде как они представители администрации школы. От того и, отчаянно труся, на вид выставляли расправленные плечи и гордо вскинутые головы, но, правда, при этом прячась за моей спиной.

Хорошо хоть у Ника голос, отвечая не дрожал.

– Там что-то про какую-то причину было, и про какой-то переполох вроде говорилось. – неуверенно, но зато твёрдым голосом, без заикания сказал парень.

– «Это и есть причина утреннего переполоха?» так звучал вопрос. – точно, слово в слово, даже передавая интонации, поправил друга более борзый от природы Тил.

Я согласно кивнул.

Поднял указательный палец правой руки вверх. Как можно более гнусно усмехнулся, пройдясь по лицу девушки, и её мешковатой фигурке, прикрытой школьной тогой, оценивающим взглядом, словно курицу для супа на базаре выбираю, и спросил.

– Вот мне и интересно, сударыня. Не знаю вашего, несомненно, благородного имени. О какой причине идёт речь? И, что там с утренним переполохом? И вообще, чего тебе от меня надо, крошка? А?