Невероятные

В четверг вечером, после ужина в дорогом манхэттенском стейк-хаусе «Смит и Волленски», куда часто захаживал ее отец, Спенсер шла за своей семьей по застеленному серым ковром коридору отеля W. На стенах висели глянцевые фотографии Энни Лейбовиц[89], в воздухе витали ароматы ванили и свежих полотенец.

Мама Спенсер с кем-то беседовала по мобильному телефону.

– Нет, она обязательно победит, – тихо сказала миссис Хастингс. – Давай сразу закажем? – Она на время умолкла, видимо, ее собеседник сообщал ей что-то важное. – Прекрасно. Завтра поговорим.

Она захлопнула телефон.

Спенсер поправила лацкан сизого цвета пиджака Armani Exchange[90] – настраиваясь на победу в серьезном интеллектуальном конкурсе, на ужин она надела деловой костюм. Интересно, подумала Спенсер, с кем это говорила ее мама? Наверное, планировала нечто потрясающее для Спенсер, если она завоюет «Золотую Орхидею». Сказочное путешествие? Посещение «Барниз»[91] в сопровождении персонального консультанта? Встречу с другом семьи, сотрудником «Нью-Йорк таймс»? Спенсер просила родителей, чтобы они отпустили ее на лето поработать стажером в «Таймс», но те не позволили.

– Нервничаешь, Спенсер?

У нее за спиной появились Мелисса с Йеном, тащившие за собой одинаковые клетчатые чемоданы. К сожалению, мама настояла на том, чтобы Мелисса тоже приехала на собеседование – в качестве моральной поддержки, а Мелисса взяла с собой Йена. Мелисса протянула ей маленькую бутылочку с этикеткой «МАРТИНИ С СОБОЙ!»

– Хочешь такую? Я могла бы достать для тебя, если нужно успокоить нервы.

– Я спокойна, – огрызнулась Спенсер.

В присутствии сестры у нее возникало ощущение, что под бюстгальтером Malizia, который был на ней, ползают тараканы. Стоило Спенсер закрыть глаза, она видела испуг на лице Мелиссы, когда Вилден спросил, где находились она и Йен в вечер исчезновения Эли, слышала ее голос, заявлявший: «Убить может только очень особенный человек, а ты не особенная».

Мелисса остановилась, встряхнула бутылочку с мартини.

– Наверное, тебе и впрямь не стоит пить. А то еще забудешь содержание своего реферата, номинированного на «Золотую Орхидею».

– И то верно, – тихим голосом поддержала старшую дочь миссис Хастингс.

Рассерженная, Спенсер отвернулась от родных. Смеясь, Йен и Мелисса вошли в свой номер, рядом с номером Спенсер. Мама полезла в сумочку за ключом от комнаты младшей дочери. В это время мимо них прошла симпатичная девушка возраста Спенсер. Наклонив голову, она рассматривала кремовую открытку, подозрительно похожую на приглашение на завтрак, какое прислали Спенсер организаторы конкурса «Золотая Орхидея». Сейчас оно лежало в ее твидовой сумке от Kate Spade.

Девушка, поймав взгляд Спенсер, сдержанно улыбнулась и звонко поздоровалась:

– Привет!

Держалась она, как диктор CNN — с достоинством, уверенно, дружелюбно. Спенсер в изумлении открыла рот, попытавшись выдавить какие-то слова. Девушка, не дожидаясь, когда ей ответят, пожала плечами и отвернулась.

Единственный бокал вина, который родители позволили Спенсер выпить за ужином, все еще ощущался в желудке. Она посмотрела на мать.

– На «Золотую Орхидею» столько умных претендентов, – прошептала Спенсер, когда девушка свернула за угол. – Я им не соперница.

– Чепуха, – отрывисто бросила миссис Хастингс. – Ты победишь. – Она вручила ей ключ. – Это твой. Мы сняли для тебя люкс.

Она потрепала дочь по руке и пошла по коридору к своему номеру. Прикусив губу, Спенсер открыла дверь и включила свет. В комнате пахло корицей и новым ковром, на большой двуспальной кровати лежало с десяток подушек. Приняв горделивый вид, девушка подвезла сумку к красновато-коричневому гардеробу. Повесила в шкаф черный костюм от Armani, который собиралась надеть на собеседование; розовый комплект нижнего белья Woolford, приносивший ей удачу, положила в верхний ящик стоявшего рядом комода с зеркалом. Переодевшись в пижаму, Спенсер обошла номер, проверяя, ровно ли висят на стенах картины, одинаково ли взбиты большие подушки небесно-голубого цвета. В ванной подровняла на вешалке полотенца; ромбом разложила у раковины гель для душа Bliss, шампунь и кондиционер. Вернувшись в спальню, какое-то время тупо смотрела на попавшийся на глаза номер журнала Time Out NY. На обложке размещалась фотография Дональда Трампа[92] на фоне небоскреба, названного его именем[93].

Спенсер сделала дыхательные упражнения по системе йоги, но облегчения не почувствовала. Наконец разложила на кровати пять учебников по экономике и исчерченный маркером реферат Мелиссы. «Ты победишь», – звучал в ушах голос мамы.

Около часа она до одури репетировала перед зеркалом отдельные фрагменты доклада Мелиссы, потом услышала стук в дверь, ведущую в смежный номер. Она села, недоумевая: там ведь вроде как комната Мелиссы.

Постучали снова. Спенсер осторожно соскользнула с кровати и на цыпочках подошла к двери. Глянула на мобильник, но тот не выказывал признаков жизни.

– Да? – тихо отозвалась Спенсер.