Одинокое место

Не забывай главного – радости на лицах доктора Эрики и доктора Петры, когда они сообщали, что в удаленных во время операции тканях не нашли раковых клеток, опухоли полностью уничтожены цитостатиками. Как же я благодарна, мне больше не нужна химиотерапия, к тому же врачи приняли решение не облучать мою новую грудь и рассчитали размер прежних опухолей и расстояние до соска, который удалось сохранить. Но посреди этой всепоглощающей радости закрадывается сомнение – может, надежнее все-таки провести лучевую терапию? Тот самый мамин ожог от облучения. На легком. Способность усваивать кислород. Не придется двадцать пять раз ездить в Центр нехирургического лечения рака. Я счастлива, что злокачественных клеток больше нет, но это не уберегает меня от страха перед возможным рецидивом. Мое тело сошло сума. Как я смогу снова ему доверять?

* * *

«Тамоксифен» вызывает совсем другие ассоциации. Я читала в Интернете и слышала от знакомых, что побочные эффекты настолько сильны, что женщины отказываются его принимать. Качество жизни значительно ухудшается. И вместе с тем – мама принимала «Тамоксифен» пять лет и помнит только жуткие приливы, в остальном все было нормально. А боли в суставах, возражаю я… Ну да, она не связывала боль в спине и скованность суставов с «Тамоксифеном» – думала, просто стареет.

Мне даже в голову не приходило, что его можно не принимать. Доктор Эрика – специалист по эндокринному лечению, ее слова звучат убедительно. Но. Теперь у меня сорокапятилетнее тело, которое все время болит. Вероятно, это связано с малокровием, с низким гемоглобином. Медсестра Ева говорит, что побочные действия от цитостатиков и «Тамоксифена», к сожалению, постоянны. Это боли в суставах и другие симптомы, связанные с изменением гормонального фона. Моя вялость – результат комбинации химиотерапии, уколов и душевного перенапряжения, а теперь ко всему этому еще прибавился «Тамоксифен». Это та самая усталость, которую ощущают во время и после лечения многие онкобольные. Нельзя просто взять и отоспаться. Сколько ни отдыхай, сил не прибавляется. Победить ее можно только с помощью движения, физической активности. Хорошо. Пока шло лечение, я проявляла мужество. Двигалась, делала все, чтобы удержаться на ногах. Меня согревала мысль, что к весне силы вернутся. И вот внутри, где-то в самой глубине, этот противный, преувеличенно бодрый голос: «Теперь ты начнешь принимать лекарство, вызывающее тромбы. Высушивающее межсуставную жидкость, лекарство, от которого твоя и без того пораженная артрозом стопа будет болеть еще больше. Оно окончательно лишит тебя сексуальности и желания, может вызвать постоянный ПМС, вызовет подавленность и депрессию. Повысит риск рака яичников. И, кажется, приведет к хрупкости костей? А еще синдром сухого глаза и ранимость слизистых. Прыщи. Ты быстро постареешь, тебе придется как сумасшедшей заниматься спортом, чтобы сохранить силы и форму. Ты думала, это на пять лет, но слышала, что сказала медсестра Ева: согласно новым исследованиям, рекомендуется лечение в течение десяти лет. На одной чаше весов – побочные эффекты, на другой – жизнь.

* * *