Охотник

       Оскар встал. Ему не понравилось направление, в котором развивалась беседа. Одно дело была его борьба против расового смешения, но он не видел никакого смысла в антисемитизме. Он знал, что многие люди не любят евреев, но до сих он считал, что они Белые, и знал пару евреев, которые не любили черных не меньше, чем он сам. Он вспомнил Дэна Левина, одного из своих сокурсников – аспирантов в Колорадо. Ему лично никогда не нравился Левин, который вызвал у него чувство омерзения, но аспирант точно был евреем, и всегда рассказывал анекдоты о черных, даже больше, чем Гарри.

       – Гарри и Колин, спасибо вам за обед. Аделаида и я должны бежать. И еще раз благодарю за приглашение, посетить одно из ваших собраний, Гарри. Я подумаю и перезвоню вам позже.

VIII

       Оскар действительно намеревался подумать о том, что рассказали Гарри и Колин, но случилось так, что он уже на следующий день оказался крайне занят другими делами. Прошло больше двух недель, прежде чем его мысли вернулись к их беседе. В это время его интерес был прикован к продолжающемуся негодованию по поводу его кампании против расового смешения и убийства Горовица. Прошел уже почти месяц, с тех пор как он убил расово смешанную пару – Тирона Джонса и двух его подруг – а средства массовой информации все еще буквально бились в истерике.

       Он все еще не мог понять, отчего это безумие было таким неистовым и долгим. Банды, связанные с наркотиками, каждые два-три дня убивали на улицах нескольких больших городов Америки столько же людей, сколько он убил за всю свою кампанию. Кроме того жертвы этой войны с наркотиками почти все были небелыми и потому пользовались особой любовью СМИ. Несмотря на то, что в недавней перестрелке в Вашингтоне, связанной с наркотиками, было убито пять черных и колумбийский метис, эта история даже не попала на первую страницу выпуска «Вашингтон Пост» следующего дня, который был почти полностью занят сообщениями о расстреле еще одной межрасовой пары в Чикаго, особо охраняемой полицией публичной демонстрации в Манхэттене, устроенной межрасовыми и гомосексуальными парами, требующими большей защиты полиции, и последним заявлениям ФБР о расследовании убийства Горовица. Оскар подозревал, что если через неделю вспыхнет эпидемия чумы и унесет миллион жизней, в средствах массовой информации не будет такого же освещения этого события, по сравнению с шумихой, вызванной его убийством Горовица.

       Он пришёл к выводу, что частично всё это объясняется особой порочностью людей, которые избрали журналистику своим занятием. Но помимо роли самих СМИ в раздувании истерии, очевидно, были задеты чьи-то явные интересы, интересы людей, которые почувствовали угрозу или оскорбление в действиях Оскара. Он с удивлением узнал о множестве организованных групп расово-смешанных пар, и даже одной группы, состоящей исключительно из белых мужчин с женами-филиппинками. Когда Оскар прочитал о существовании такой специфической группы, то пожалел, что не посвятил ее членам одну из своих ночных операций.

       Потом были гомосексуалисты, которые, несмотря на их общее отвращение к разнополым парам, казалось, испытывали привязанность к расосмесителям, даже в «традиционном» варианте. Группы феминисток, похоже, также были особенно разгневаны его нападениями на смешанные пары. Он не мог понять, какая здесь связь. Получалось, что все духовно обделенные люди, независимо от их болезни, чувствовали, что их интересы совпадают?

       Однако церкви, безусловно, оказались наиболее шумными из всех горячих сторонников расосмесителей. Все до единой церкви, от примитивных харизматиков неотёсанного фундаментализма и вкрадчивых унитариев, до самых передовых последователей епископальной церкви, кричали о своем одобрении расового смешения и своей солидарности с теми, кто в него вовлечен. Почти ежедневно группы пасторов и священников проводили на ступенях Капитолия заупокойные службы в память то одной, то другой пары, которых подстрелил Оскар. Если и были группы христиан, которые не шли в ногу с остальными, то ими оказались одна-две небольших православных церкви, паства которых состояла главным образом из пожилых беженцев из Восточной Европы.

       Теперь церкви даже официально выступали сообща с группами расосмесителей, гомосексуалистами и остальными вырожденцами. В газете «Вашингтон Пост» появилось объявление на целую страницу о массовом марше на Капитолий для выражения общественной поддержки нового пакета законов, обсуждаемого в конгрессе. Марш, намеченный на середину следующего месяца, подготавливался свежеиспеченным объединением руководителей тридцати или сорока групп. Его назвали «Народным комитетом против ненависти», и в объявлении в «Вашингтон Пост» приводились имена нескольких десятков его членов. Список был переполнен именами епископов, кардиналов, раввинов и священников правого направления.