Ольф. Книга третья

Нет, сам маэстро, на мой взгляд, не изменился. Перемены во взглядах – технические. Кинорежиссер остался тем же гениальным жизнелюбивым хулиганом, который с удовольствием играет в мизантропию. Да, всего лишь играет, иначе не смог бы неоднократно создать нечто столь поразительное и пронзительное. К чему веду? Возраст в творчестве – ни при чем. Можно многое сказать в двадцать три и прославиться, а можно – после восьмидесяти, и с тем же результатом. Правда, молодых ценят выше. Несмотря на наивно-детскую «усталость» от еще не познанной жизни. Умиляются их отстраненностью, цинизмом и показушной прожженностью в делах сердечных. Еще и учатся на теориях, подкрепленных лишь смертью. Никак не счастьем. Хотя последнее было бы более резонно. Ни в коем случае не говорю, что, к примеру, Отто Вейнингер или Михаил Лермонтов не гении, но. Судьба не дала им узнать, что есть полноценная жизнь на самом деле. Их взгляд на отношения – потребительский взгляд ребенка, который требует от мамы всего и сразу. Им не понять, каково это – быть той самой мамой, которая "должна". Взглянуть на мир глазами родителя им не дано – в силу того, что для этого надо сначала стать родителем, взрастить, выпестовать, научить, направить…

Дети всегда знают лучше "как надо". Опять-таки – увы.

Люди в возрасте снисходительны к ярлыкам, которые развешиваются на красках жизни и оттенках взаимоотношений. Чем старше становишься, тем (вопреки логике) больше любишь людей. Наверное, потому что лучше понимаешь. И умеешь прощать, увидев, как прощали тебя. Поняв, что без этого любви не бывает.

А дальше справедливо-естественный вывод: чем сильнее любишь всех людей, тем лучше умеешь любить одного. Того, который рядом. Того, без которого не можешь жить.

Вот об этом я и хотел поговорить с тобой, любимая.

Ты меня понимаешь?»

– Понимаю, – сказала Люба, проснувшись и прочитав мое творение «с пылу, с жару». – Как ты хорошо подметил: «Чем сильнее любишь всех людей, тем лучше умеешь любить одного».

Она поцеловала меня. Я растаял. Сегодня – счастливейший день моей жизни. Дальше дни будут еще лучше, но такого, как сегодня, не будет. Он особенный. Как любой день нашей жизни.

Жаль, что у меня появились тайны от Любы. Когда-нибудь их не станет, секреты – это ненормально для тех, кто любит друг друга. Но я не мог поделиться с любимым человеком маленькими неприличными радостями, которые давало проживание в одной квартире с Машей. День с Любой становился Событием с большой буквы, день с Машей – просто событием, но тоже событием, невероятным и незабываемым. Не зря я написал: «И умеешь прощать, увидев, как прощали тебя. Поняв, что без этого любви не бывает». Когда-нибудь Люба поймет, почему в такой день ко мне пришли именно эти мысли.

Как всегда, Маша пришла с работы поздно, я давно проводил Любу на электричку и видел десятый сон, даже с учетом, что сначала долго не мог заснуть. Я был счастлив. Люба у меня замечательная и просто сказочная, соседка по квартире – тактичная, в общем все складывалось чудесно. А дальше будет еще лучше.

Утром Маша улыбнулась:

– Люба у тебя просто прелесть.

– Ты ее видела?!

Фотографиями Любы я, конечно, перед Машей хвастался, но речь, вроде бы не про снимки…