Останься со мной!

Попытка имитировать нападение? Тогда почему он ничего мне не сказал, попросил уйти? В его интересах, наоборот, было бы возмущаться как можно громче, чтобы придать случившееся с ним широкой огласке.

Если же нападение в самом деле имело место, то кто именно напал на Радевича и с какой целью? Почему на нем не было следов борьбы? Почему его отпустили?

Пока что никакой стройной теории у меня так и не сложилось.

И вот вдруг он объявился сам.

– Ты занята? – спросил он.

– Не особенно. Следующий концерт только завтра, – отозвалась я. – А что?

– Просто я соскучился по тебе, у меня выдался относительно свободный день. Решил провести его с тобой.

– Но разве… разве тебе не нужно отоспаться после ночи? – осторожно спросила я.

– Нет, все отлично, – скупо бросил он. – Если ты готова, выходи. Моя машина у дверей отеля.

– Ого! Да ты, кажется, и правда соскучился, – хихикнула я. – Ладно, дай мне пять минут, и я спущусь.

Положив трубку, я принялась лихорадочно соображать.

Что происходит?

Радевич так открыто проявляет инициативу – ему это не свойственно. Он боится показаться навязчивым, хотя никогда в этом и не признается.

Минутный романтический порыв? Черта с два!

За этим что-то кроется.

Но сидя тут, в номере, я никогда это не выясню.

Нужно идти. И – как вечно напутствует меня Володя – быть осторожной.

«Вальтер» я спрятала в сумку. Хорошо бы за пояс – вот только за окнами был день, изматывающая турецкая жара, и надеть на себя что-то более закрытое, чем сарафан или топик на узких бретельках, означало внушить своим видом подозрения. А под тонкой облегающей тканью оружие не спрячешь.

Спустившись вниз, я не сразу увидела Олега.

К моему удивлению, оказалось, что он приехал один, без привычной охраны, на незнакомой машине. Я определенно никогда раньше не видела в его гараже этот темно-серый «Фольксваген». Может быть, он нарочно не «засвечивал» этот автомобиль, чтобы иметь при случае возможность прокатиться по городу без своей верной стражи, «инкогнито»?

– Привет, – поздоровалась я с Олегом, забираясь на переднее сиденье.

– Привет. – Он наклонился и поцеловал меня в уголок рта.

Сейчас, при дневном свете, заметнее стали темные тени, залегшие у него под глазами, и неглубокая царапина на щеке. Однако, как ни странно, уставшим Олег вовсе не выглядел. Наоборот, он показался мне каким-то даже чересчур энергичным, по сравнению с обычной его сдержанностью. Темные глаза чуть поблескивали, когда он бросал на меня короткие быстрые взгляды. Руки спокойно лежали на руле машины, однако я заметила, как кончик мизинца порой принимался отстукивать на жестком ободе ритм. Лишь через несколько секунд Радевич замечал это – и усилием воли прекращал.

Что бы ни случилось сегодня ночью, Олег теперь настроен был действовать.

И мне предстояло выяснить, на что именно эти действия будут направлены.

Я и без предупреждений Володи отлично понимала, что с этого момента вступаю на очень опасную территорию, но действовать по-другому не могла. Если и существовал шанс разобраться во всей этой истории и найти ниточки, ведущие к эмиру «Камаля», то ближе всего к нему, кажется, я была сейчас.

– Куда мы едем? – спросила я, когда Олег ловко вырулил со стоянки перед гостиницей и повел автомобиль к магистрали.

– В одно место. Хочу кое-что тебе показать. Ты ведь сама жаловалась, что нам не хватает спонтанности, мы оба слишком связаны своим положением. Я решил это исправить.

– О-о, – протянула я. – Звучит заманчиво.

Автомобиль выбрался из центра города. Мы приближались к выезду из Стамбула.

– Олег, а что все-таки случилось ночью? – обернулась я к Радевичу. – Ты просил меня прийти, я прождала до рассвета… Прости, я не собираюсь разыгрывать оскорбленную супругу, тем более что не имею на это никакого права, но просто хотелось бы понимать, что произошло…

Он коротко обернулся, быстро взглянул на меня, сжал мое запястье и тут же снова уставился на дорогу.

– На самом деле, ничего особенного не случилось. Мне пришлось срочно заехать на службу, я заработался и уснул в кабинете, прямо за письменным столом. Извини, по-дурацки вышло.

Он растянул губы в улыбке и резко выкрутил руль, вписываясь в поворот.

Заснул за столом в кабинете…

И именно поэтому явился пешком, в выпачканных брюках, с царапиной на щеке и совершенно потерянным выражением лица…

Как бы не так!

Очевидно было, что настоящую причину своего исчезновения Радевич сообщать мне не собирается. Выехав из Стамбула, мы устремились на запад, в сторону Бурсы.

Места, по которым мы ехали, становились все более и более пустынными. По обочинам дороги мелькали какие-то промышленные строения, портовые заводы, заброшенные пристани. Внизу, на волнах, виднелись тронутые ржавчиной борта старых грузовых судов.

Я отлично понимала, что для романтической прогулки место выбрано довольно странное. Поглядывая в окно, я аккуратно просунула руку в сумку и сжала рукоять пистолета. Радевич, наконец, сбросил скорость, припарковал машину у обочины, перегнулся через мои колени и распахнул передо мной дверцу машины.

– Приехали! Выходи!