От Падуна до Стрелки

Общая мощность станций Ангарского энергетического каскада превысит пятнадцать миллионов киловатт. Это почти в десять раз больше мощности всех электростанций, намеченных когда-то планом электрификации России (ГОЭЛРО). Вместе с енисейскими ГЭС Ангарский каскад образует гигантский Ангаро-Енисейский энергетический комплекс. В него войдут и мощные тепловые станции, такие, как Назаровская, Азейская и другие. Они создадут в Сибири обилие дешевой электрической энергии. А многочисленные линии передач, объединенные в Единую сибирскую энергетическую систему, словно могучие реки, «напоят» электричеством промышленность и сельское хозяйство на огромной территории — от Урала до Забайкалья. В будущем Сибирское кольцо соединится с энергетическими системами Дальнего Востока и Европейской части СССР. Так будет создана невиданная на земном шаре Единая энергетическая система Советского Союза — основа всеобщей и полной электрификации страны. И в этом грядущем изобилии энергии большая роль принадлежит Ангаре — поистине высоковольтной реке.

Ангарцы отлично знают крутой, непокорный нрав своей реки. И любят ее преданной, гордой, сыновней любовью. Эта любовь и прозвучала в голосе нашего шкипера, когда он читал стихи об Ангаре.

Часа через три, после того как мы ушли из Братска, наша «судовая» жизнь сама собой как-то организовалась и вошла в русло. Хозяином положения на барже стал Геннадий. Мы же, пассажиры, составили команду, и у каждого появились свои обязанности. Помощниками Геннадия стали три парня. Они прожили на барже двое суток, грузили все, что было теперь на ее палубе, и с нетерпением ждали отплытия. Три простых парня, не умеющие сидеть без дела, спокойные, но решительные, почти не расставались друг с другом, и когда я увидел их впервые стоящими у борта баржи плечом к плечу, подумал, что, вероятно, это давнишние друзья.

Каково же было мое удивление, когда я узнал, что встретились они всего несколько дней назад в поезде, шедшем в Братск. Парни по внешности являли полный контраст: маленький Анатолий Пан, кореец из Ферганы, совсем не походил на Генриха Франца, полного, меднолицего алтайского немца, говорившего на чистом русском языке, без всякого акцента и, скорее, с сибирской скороговоркой. А Генрих отличался от Александра Солопова — коренного сибиряка из-под Кемерова, высокого, тонкого, но очень сильного человека.

Еще месяц назад жили они в разных концах страны и не знали друг друга. Услыхав о строительстве Усть-Илимской ГЭС, поднялись и поехали на Ангару, по счастливой случайности одновременно. У каждого были свои спутники, но после встречи в поезде как-то уж так случилось, что они отошли от всех, остались втроем и решили продолжать путь вместе.

Толя, Саша и Генрих больше всего были озабочены: удастся ли им работать вместе. Экскаваторщик Генрих будет вынимать грунт, шофер Толя на самосвале отвозить этот грунт, а слесарь и электрик Саша отлично справится с ремонтом обеих машин. Они выложили мне свои соображения. Что я им мог сказать? Все зависело от того, под чье начальство они попадут. Встретится человек с тонкой душой, думающий, понимающий движение людских сердец, — значит, хорошо. А если окажется одним из тех, кто имеет двойную фамилию «Давай-давай» и для кого человек только средство, чтобы выполнить план этой недели или этого месяца, а не цель, во имя которой и выполняются наши планы — маленькие и грандиозные, пиши пропало: разгонит друзей по разным самым отдаленным участкам.

Как и все, кто впервые попадал в эти края, парни любовались природой, присматривались к ней, оценивая эти места каждый со своей точки зрения. Генрих рассуждал о том, что здесь, конечно, куда труднее, чем в алтайских степях. Там что! Земля да земля, черпай ее ковшом экскаватора без всякой задержки. А тут не тот грунт — скалы или болота, тут просто так не разойдешься, надо подумать, приспособиться и уж потом становиться в забой. Толя все расспрашивал шкипера о зиме — большие ли морозы, есть ли ветры. Шоферу всегда зимой труднее. А Саша долго объяснял, как важна настоящая ремонтная база для экскаваторов и автомашин, и все гадал, какие же мастерские на стройке.

Слушал я парней и не мог отделаться от ощущения, что уже где-то встречался с ними. То мне казалось, что Генриха я знаю еще с целины, Толю видел в карьерах Джезказгана, а с Сашей плавал на рыболовном траулере в Северной Атлантике; то думалось, а не встречал ли я их на Ярославском дизельном заводе у автоматической линии? Но вскоре понимаю, откуда у меня это ощущение. Просто таких, как они, у нас много. Это о них сказал Юлиус Фучик, что герои пролетариата очень просты и обычны. Их героизм заключается только в том, что они делают все, что нужно делать в решительный момент.