Отель с привидениями

Тогда он встал и вышел в другую комнату, откуда вернулся вскоре с большой лампой в руках. Потом взял со столика пару свечей, еще две с каминной полки и, к моему изумлению, составил их все вместе на стол ровно между нами, после чего попытался зажечь. Его руки дрожали, так что после нескольких безуспешных попыток я пришел на помощь. Следуя его указаниям, я снял абажур с настольной лампы, зажег вторую лампу, что он принес из другой комнаты, и свечи. Только после этого мы снова уселись – между нами стояли, кажется, все имевшиеся в квартире источники света. Его привычные учтивость и спокойствие вернулись, Альфред снова заговорил, теперь уже глядя мне в глаза и без всякой дрожи в голосе.

– Бесполезно спрашивать, слышал ли ты все, что обо мне говорят, – начал он. – Конечно, слышал. И сейчас я хочу объяснить свое поведение, которое породило все эти слухи. Кроме тебя, моя тайна известна только одному человеку; теперь я собираюсь доверить ее тебе и показать один предмет, о котором позже. Но сначала расскажу тебе подробно о той нужде, что привела меня сюда и все это время не дает вернуться на родину. Мне нужны совет и помощь. Я не буду скрывать ни единой мелочи, но сначала хочу проверить твою терпимость и дружескую симпатию, чтобы полностью открыться тебе. Простишь ли ты мне это недоверие, несмотря на всю твою искренность и прямоту, эту неблагодарность в ответ на доброту, что ты всегда проявлял ко мне со дня нашей встречи?

Я горячо просил его не говорить так и продолжать.

– Тебе, несомненно, известно, – продолжил он, – что я приехал сюда отыскать тело дядюшки Стивена и вернуть его в Англию, чтобы похоронить в семейном склепе. Известно тебе и то, что поиски пока были бесплодны. Попробуй не задумываться особо, насколько непонятен тебе смысл всего этого предприятия, и прочти вот эту газетную заметку. Видишь, там отчеркнуто. Пока это единственное найденное мной упоминание роковой дуэли, в которой пал дядюшка. Я хотел бы, чтобы ты прочел и высказался, как тебе представляется, стоило бы мне поступить.

С этими словами он протянул мне старую французскую газету. Содержание заметки так глубоко врезалось мне в память, что я и по сей день могу точно воспроизвести все, что непосредственно относится к дальнейшей истории.

Начиналась статья с предисловия редактора, посвященного великому любопытству, которое вызвала в обществе роковая дуэль между графом Сен-Лу и мистером Стивеном Монктоном, джентльменом из Англии. Затем автор подробнейшим образом описывал завесу таинственности, которой событие было окутано с самого начала, и выражал надежду, что публикация некоего документа позволит получить новые свидетельства из более надежных источников. Документ был найден в Париже среди бумаг месье Фулона – секунданта мистера Монктона, – скоропостижно скончавшегося от чахотки вскоре после возвращения с дуэли. Рукопись не была завершена и обрывалась на самом интересном месте. Причины этому установлено не было, как и не увенчались успехом тщательнейшие поиски второй ее части среди бумаг усопшего.

Далее в статье цитировалась и сама рукопись.

Это было соглашение, составленное секундантами мистера Монктона и графа Сен-Лу, месье Фулоном и месье Делвилем. В нем содержались условия дуэли. Сверху стояли место написания и дата: «Неаполь, 22 февраля», а сам документ был разделен на семь или восемь параграфов. В первом говорилось об основании и сути ссоры, им было «чрезвычайно постыдное поведение обеих сторон, не достойное повторения вслух, да и вообще упоминания». Во втором параграфе говорилось, что получившая вызов сторона выбрала пистолеты в качестве оружия, а бросивший вызов (будучи великолепным фехтовальщиком) со своей стороны настоял стреляться таким образом, чтобы для решения дела потребовалось не более одного выстрела с каждой стороны. Секунданты, предвидя смертельный для одной из сторон исход встречи, договорились, что о дуэли не должна знать ни единая живая душа, а место не будет известно заранее даже самим участникам. Также пояснялось, что эти меры предосторожности понимаются сторонами как необходимые после недавнего обращения папы римского к властям Италии о безобразно участившихся дуэлях и необходимости применения к дуэлянтам самых строгих наказаний в соответствии с буквой закона.

В третьем параграфе подробно описывались договоренности о том, как именно драться.

Секунданты заряжают пистолеты на месте. Стреляться с тридцати шагов, а чей выстрел первый – бросить монету. Выигравший делает десять шагов – до заранее отмеченной черты – и стреляет. Если он промахивается или нанесенная им противнику рана не смертельна, второй участник волен перед выстрелом подойти хоть на все двадцать шагов, и стрелять. Таким образом, одного раунда будет достаточно, чтобы все решить, и как участники, так и секунданты давали торжественное обещание придерживаться уговора.