Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении

Отдельно рассматривает летописец градоначальниц-женщин. Ираида Палеологова (возможно, отсылка к Софии Палеолог) совсем мало побыла в начальственном кресле, ибо была грубо смещена Клемантинкой де Бурбон.

Блаженный Парамоша, которого назначили инспектором-наблюдателем всех глуповских училищ, по уверениям Суворина, списан с попечителя Казанского учебного округа александровского Магницкого. Михаил Леонтьевич Магницкий (23 апреля (4 мая) 1778, Москва – 21 октября (2 ноября) 1844, Одесса) – симбирский губернатор (1817-1819 гг.), при князе А.Н. Голицыне – попечитель Казанского учебного округа, разработавший «целую программу уничтожения науки» в высших учебных заведениях.

В ответ на это заявление Салтыков-Щедрин ответил: «Конечно, для простого читателя не трудно ошибиться и принять исторический прием за чистую монету, но критик должен быть прозорлив и не только сам угадать, но и другим внушить, что Парамоша совсем не Магницкий только, но вместе с тем и граф Д.А. Толстой. И даже не граф Д.А. Толстой, а все вообще люди известной партии, и ныне не утратившей своей силы».

Иван Гончаров

«ОБЛОМОВ»

На этот раз поступлю непоследовательно, до этого я показывала сначала прототипов, с которых были написаны герои, а сейчас сделаю наоборот. Дело в том, что герой И. Гончарова Илья Ильич Обломов сам является прототипом Льва Евгеньевича Хоботова из пьесы Леонида Зорина, а позже фильма «Покровские ворота» (1982 г.).

Ольга любит не Обломова, а идеальный образ его, который стоит у нее перед глазами, поэтому она все время пытается изменить Илью Ильича, а тот меняться не хочет. В результате Ольга выходит замуж за инициативного Штольца. Пара не видится с Обломовым пять лет, после чего Ольга вдруг просит мужа привезти к ним Обломова, чтобы он жил у них на всем готовом, а они заботились о нем. И Штольц уговаривает друга: «Но скажи, Илья: ты шутишь, что останешься здесь? А я приехал за тобой, с тем чтоб увезти туда, к нам, в деревню…». Не правда ли, похоже на ситуацию с Маргаритой Павловной, когда она приказывает Савве Игнатьевичу доставить Хоботова в их новую квартиру?

Не менее показателен ответ самого Обломова: «– Нет, нет! – понизив голос и поглядывая на дверь, заговорил Обломов, очевидно встревоженный. – Нет, пожалуйста, ты и не начинай, не говори…

– Отчего? Что с тобой? – начал было Штольц. – Ты знаешь меня: я давно задал себе эту задачу и не отступлюсь. До сих пор меня отвлекали разные дела, а теперь я свободен. Ты должен жить с нами, вблизи нас: мы с Ольгой так решили, так и будет. Слава Богу, что я застал тебя таким же, а не хуже. Я не надеялся… Едем же!.. Я готов силой увезти тебя! Надо жить иначе, ты понимаешь как».

Потом заходит разговор об Ольге, которая абсолютно уверена, что Штольц доставит ей Илью Ильича: «– Я не могу пойти к ней без тебя: я дал слово, слышишь, Илья? Не сегодня, так завтра… ты только отсрочишь, но не отгонишь меня… Завтра, послезавтра, а все-таки увидимся!

Обломов молчал, опустив голову и не смея взглянуть на Штольца.

– Когда же? Меня Ольга спросит.

– Ах, Андрей, – сказал он нежным, умоляющим голосом, обнимая его и кладя голову ему на плечо. – Оставь меня совсем… забудь…

– Как, навсегда? – с изумлением спросил Штольц, устраняясь от его объятий и глядя ему в лицо.

– Да! – прошептал Обломов.

Штольц отступил от него на шаг».

Далее Обломов признается Штольцу, что женат и у него даже есть сын, которого Илья Ильич назвал Андреем в честь друга. «– А этот ребенок – мой сын! Его зовут Андреем, в память о тебе! – досказал Обломов разом и покойно перевел дух, сложив с себя бремя откровенности.

Теперь Штольц изменился в лице и ворочал изумленными, почти бессмысленными глазами вокруг себя. Перед ним вдруг „отверзлась бездна“, воздвиглась „каменная стена“, и Обломова как будто не стало, как будто он пропал из глаз его, провалился, и он только почувствовал ту жгучую тоску, которую испытывает человек, когда спешит с волнением после разлуки увидеть друга и узнает, что его давно уже нет, что он умер.

– Погиб! – машинально, шепотом сказал он. – Что ж я скажу Ольге?»

Как видите, если не считать ребенка, ситуация один в один, Сава Игнатьевич тоже был в ужасе от перспективы объяснения с Маргаритой Павловной.

«Обломов услыхал последние слова, хотел что-то сказать и не мог. Он протянул к Андрею обе руки, и они обнялись молча, крепко, как обнимаются перед боем, перед смертью. Это объятие задушило их слова, слезы, чувства…».

Образ Саввы не менее повторяет Штольца, он деятельный человек, «У него в руках все работает», в отличие от Хоботова, у которого «в руках все горит». А действительно, «кто-то завоевывает кубки, а кто-то гравирует на них надписи». Савва к месту и не к месту вставляет немецкие слова, что в какой-то степени также напоминает Штольца, который наполовину немец.

Прототипом Ольги Ильинской литературоведы называют Екатерину Павловну Майкову, детскую писательницу (урожд. Калита, 1836, Калитовка, Киевская губерния – 22 июня 1920, Сочи). В 16 лет она вышла замуж за писателя В.Н. Майкова (1826-1885), в браке родилось трое детей.