Ответственность религии и науки в современном мире

В начале 1920-х гг. Америка переживала мировоззренческий кризис. Традиционалисты, старые викторианцы, испытывали тревогу по поводу посягательства на моральные устои. Это было время джаза и абстрактного искусства, презрения к «сухому закону» и входящего в моду фрейдизма. Молодежь, склонная к эпатажу, падкая на все новенькое, вступила в традиционный конфликт с отцами. Нетрудно догадаться, что и набирающий силу дарвинизм, докатившийся, наконец, до Америки, должен был быть принят с восторгом молодежными радикалами. В те годы теория эволюции ассоциировалась с прогрессом, атеизмом и евгеникой[275]. Отцы затеяли, в виде самозащиты, новый «крестовый поход», особенно в южных штатах, где был принят закон, запрещающий преподавание дарвинизма (происхождение человека от низших форм жизни) в общественных школах. На языке социологии это был конфликт фундаменталистов и модернистов. Конечно, дело было здесь не только в «чистой науке», и не в научной объективности. Прямо или косвенно затрагивалась система этических ценностей, которыми наука как таковая, в силу специфики своей методологии, не занимается.

В такой ситуации в июле 1925 г. и состоялся знаменитый «обезьяний процесс» (monkey trial, 10–21 июля), значение которого вышло далеко за рамки простого судебного дела.

Началось все с одной встречи в аптеке небольшого городка Дэйтона (Dayton, штат Теннесси). Некий Джорж Раплейя (Rappalyea), 31-летний менеджер местной угольной компании, член Американского союза гражданских свобод (ACLU) громко объявил, что этот союз поддержит любого, кто нарушит антиэволюционный закон штата. Заодно можно было прославить малоизвестный, теряющий свое население, американский городок. Местному попечителю общественных школ Уолтеру Вайту эта идея приглянулась.

Заговорщики договорились позже в той же аптеке с Джоном Скоупсом (Scopes), 24-летним преподавателем общих дисциплин и тренером школьной футбольной команды, который, заменяя в течение двух недель заболевшего преподавателя биологии, якобы упоминал о существовании теории Дарвина.

«Союзу» удалось поднять шум и инициировать судебный процесс по обвинению Скоупса в нарушении закона штата. Первоначальными инициаторами процесса, то есть обвинителями Скоупса, были двое его друзей. Таким образом, процесс с самого начала носил провокационный характер. Цель обвинения была не столько в том, чтобы засудить Скоупса, сколько доказать неконституционность антиэволюционного закона штата. Позже к группе обвинения присоединился Уильям Брайан (Bryan), убежденный сторонник традиционных ценностей, который и оказался главным обвинителем по делу Скоупса. Это был известный юрист, публицист, проповедник и политик, занимавший пост госсекретаря при Вудро Вильсоне. Он трижды выставлял свою кандидатуру на президентских выборах от Демократической партии. Именно он добился включения в законы штата законы запрета на преподавание в школах теории эволюции как противоречащей идее божественного происхождения человека. В штате Теннесси этот закон, получивший название «акт Батлера» (Butler), был принят весной 1925 года.

Главным защитником Скоупса был известный адвокат Кларенс Дэрроу (Darrow), агностик по убеждениям. Он был известен тем, что однажды спас двух молодых богатых людей от смертного приговора, убедив присяжных в том, что у обвиняемых была дурная наследственность, что и явилось смягчающим обстоятельством.

В Дэйтоне царило оживление. Дэйтонцы готовились стать центром мира. Над главной улицей висел плакат: «Читал ли ты сегодня Библию?» На углу местный проповедник предупреждал слабоверных, что если здесь, в Дэйтоне, эволюция победит, то христианство рухнет. Но уже побеждала коммерция. Дома освобождались для постояльцев. Для публики, собравшейся на суд, продавались подушки на деревянные стулья в суде – по 10 центов за штуку. Хозяйки вывешивали объявления о недорогих домашних обедах. А однофамилец Дарвина, владелец магазина готового платья, вывесил на главной улице объявление: «Дарвин наПРАВо». Но, когда дэйтонцы узнали, что защищать Скоупса, и притом бесплатно, вызвался знаменитый адвокат Кларенс Дэрроу, они посерьезнели. В аптеке у стойки зашумели споры, которые однажды привели даже к пальбе из пистолетов, правда холостыми патронами. Благочестивые местные дамы маршировали по вечерам через весь Дэйтон, выражая свою поддержку традиционным ценностям.

В первый день судебного разбирательства (10.07) в зале суда присутствовало около 1000 человек, 300 из которых стояли. Председатель суда предложил перенести заседания на открытый воздух, под тент, под которым умещалось около 20 000 человек.