Папой будешь? Катюша против всех!

Только ни уголь, ни какая-то хитрая паста с песком не помогли. Когда они с Катюхой устроились на мягких лавочках в пустом коридоре медцентра, Сашу не только подташнивало, но еще и нервно потряхивало.

И чего она так переживает из-за обычного визита ко врачу? Детский сад!

Но в голове то  и дело возникала крамольная мысль: “Надо было попросить Стейш и черт с ним с этим доктором”.

Дверь кабинета приоткрыли, но не вышли:

– Я напишу на вас жалобу! – истерично кричала женщина. – Вы назначили нам неверный препарат! Вы изуродовали моего ребенка!

– Пишите, – знакомый голос был спокоен, но слышен очень четко даже в коридоре. – Любая комиссия подтвердит, что мое назначение верное. А вот лечить аллергическую крапивницу чистотелом и уринотерапией исключительно ваше личное решение. Если что, я все написал в карте. Лечитесь тем, что я написал, без самодеятельности и все пройдет через несколько дней.

– Да никогда в жизни! Врач-убийца!

– А вы халатно относитесь к жизни своего ребенка, слушая бабкины советы вместо того, чтобы выполнять указания врача!

Из кабинета пулей вылетела высокая сухопарая женщина, волоча следом испуганного мальчишку лет пяти. На его руках и шее красовались красные аллергические пятна с некрасивыми коростами, одно даже чуть-чуть заехало на лицо.

Когда женщина скрылась за поворотом, из-за двери, которую никто не удосужился закрыть, донесся тяжелый выдох и усталое:

– Идиотка.

Катюша с Сашей переглянулись. Кажется, они сейчас точно попадут под горячую руку.

– Я зайду первой. В отличие от тебя, я ему хотя бы нравлюсь, – шепнула Катюша. – Мам, ты как?

Саша была плохо. Голова шла кругом, тело сковало слабостью, а к горлу снова подкатило. По виску стекла холодная капелька пота.

– Захар! Захар! – Катя испуганно завопила на весь коридор и ринулась в кабинет, столкнувшись с обеспокоенным доктором в дверях.

– Что случилось? Катерина?

– Маме плохо!

Саша слышала все через невидимую подушку и глубоко дышала, боясь оставить содержимое своего желудка прямо на полу в коридоре.  Хорошо, хоть в пустом.

– Александра?  – доктор присел напротив и выглядел обеспокоенным. – Что с вами? Идти можете?

– Голова кружится. Тошнота. Слабость, – прошептала она, глядя в голубые глаза. Только на них и получилось сфокусироваться.

– Понял. Обнимите меня.

– Что? – воскликнули одновременно с Катей.

– Так будет проще вас поднять. Шею обхватите, сейчас пойдем в процедурный, там что-нибудь придумаем.

Как во сне она коснулась холодной ладонью горячей кожи. Её легко подхватили на руки – это было уютно. Захотелось прижаться к груди, закрыть глаза и не думать о том, куда её несут, а просто сидеть так и наслаждаться короткой близостью. Отогнать эти идиотские желания не было сил, но спокойные слова:

– Катерина, не сверли меня взглядом, сама она не дойдет. Лучше возьми сумку и следуй за мной.

Вернули в мир. Не на глазах у дочери, нельзя проявлять слабость.

– Как скажете, босс! – отрапортовала Катюша и подхватила её вещи.

Вот умеет же этот доктор командовать.

***

– Ну что ж. Давление у вас сильно понижено и температура тела слегка. Есть еще какие-то жалобы? – женщина-врач с седым пучком на голове говорила мягко и смотрела так участливо, что Саша забеспокоилась, не принимают ли её за умалишенную.

С каких пор врачи такие трепетные? Она не первый день наблюдается в центре Креспо и всегда встречала безупречный, холодный профессионализм. Это её даже радовало, но тут… странное.

– Я же говорю, это отравление. Мы вчера заказывали еду из ресторана,  – заявила Саша, косясь на дверь кабинета, за которой её ждали дочь и педиатр. И пах этот педиатр как варвар из ночного клуба “Амброзия”. Сегодня, пока он нес её в крыло к взрослым докторам, она хорошенько его разнюхала. Странный одеколон и кофе вместе давали именно такой запах “кофе с коньяком”.

– Все симптомы отравления должны были уже пройти, тем более, вы приняли верные препараты. Больше похоже на переутомление. Вы сильно загружены на работе? Бессонница?

– Нет, я последнее время сплю как сурок. Будь моя воля, сутками бы спала, – выдохнула Саша и снова зевнула.

– А, – женщина чуть понизила голос, – вы случайно не беременны? У вас нет проблем с циклом?

Саша привычно представила в голове календарик, посчитала и только хотела заявить: “Разумеется, нет!”. Как закрыла рот обратно, просто хватанув воздух.

Задержка. Она утонула в работе, а потом переживала из-за облома с повышением, болезни Катюши и не заметила.

– Секунду, – шепнула и выглянула в коридор. – Катюш, дай мою сумку.

– Мам, ты как?  – дочка выглядела бледной и обеспокоенной. Глаза и нос покраснели.

– Всё хорошо, хочу кое-что записать в телефон. Ты что, плакала? – устало улыбнулась, пытаясь приободрить дочь.

– Нет. Зимины не плачут! – заявила Катя, шмыгнув носом, и покосилась на сидящего рядом Захара. Тот сделал вид, что застегивает рот на замок.

– Хорошо. Еще пару минут и поедем домой. Мне уже лучше.

Она плотнее закрыла дверь и достала из потайного кармашка сумки блистер с таблетками. Пересчитала. Пересчитала еще раз. Несколько лишних. Видимо, зашиваясь на работе, она забыла принять таблетки…