Парадокс Вигнера

— Илья Кузьмич, телефон в ординаторской не отвечает, и я решил сам подняться в отделение, — запыхавшись, докладывал охранник.

— Что случилось? — насторожился доктор.

— Да эта старуха, будь она неладна, — выдавил из себя охранник, — минут десять назад, я засёк, как она вновь шла по лестнице, но только теперь наверх. Я, как Вы приказывали мне в прошлый раз, хотел её задержать, рванулся по лестнице вверх, но бабуси уже и след простыл. Так быстро не могут бегать даже молодые девчонки!

— И где она сейчас? — спросил Илья Кузьмич.

— Не знаю, — отвечал охранник, — я пробежал по отделению, ни в одной из палат её нет, ординаторская и сестринская тоже пусты….

— И чего Вы сейчас от меня хотите? — спросил Илья Кузьмич.

— Вызовите ОМОН, чтобы прочесали все отделения больницы, — предложил охранник.

— Не смешите меня, — отмахнулся от него Протасов, — если Вы старуху не можете догнать, то это не означает, что я должен вызвать сюда ОМОН или воинские подразделения…. Идите на свой пост, работайте!

Охранник удалился с обиженным видом, а тройка продолжила обход отделения. В палате 236 Куликов остался, а доктор и Юля заканчивали обход вдвоём. Информация о появлении ведьмы на лестнице не давала Протасову покоя, он не боялся её, но счёл этот факт не случайным. В прошлое дежурство старуха бродила по двору и появлялась в отделении, если верить этому охраннику, сегодня вновь зачем-то поднималась по лестнице. Может быть, она появлялась и ранее, только охрана этого не замечала? А что если старуха поселилась здесь с того самого дня, как привезли Седельникова? Куликов объяснял, что ведьма представляет собой некую субстанцию, детский страх патриархов рода, передаваемый с гаплогруппой R1a1. Это предположение профессора абстрактно и на её формулировке трудно понять, зачем она появляется?

Не прекращая думать об этом, Илья Кузьмич прохаживался по ординаторской и тщетно пытался разгадать причину появления субстанции. Юлия выполняла свои обязанности и дежурила в сестринской. Протасов вновь напряг мозги и его неожиданно осенило. Ведьма появлялась при вхождении Сознания Седельникова «в Кондратия» на струге и в каземате крепости Азова, покидая его. Она также шаркала по коридору, когда Седельникова доставили в отделение. Наверное, эта субстанция, страх патриархов рода является проводником Сознания Седельникова! «Как я раньше не догадался об этом? — удивился Протасов, — получается так, что Сознание Седельникова в данный момент находится здесь, в отделении. Вот почему Куликов не может его найти, исследуя память коматозника! Эта субстанция сейчас сама по себе, свободно „гуляет“ впространстве настоящего времени в нашем отделении…»

Желая поделиться своей догадкой, Протасов направился в палату к профессору. Уже в коридоре ему встретилась Юля с испуганным выражением лица, спешащая в ординаторскую.

— Что ещё случилось? — нервно спросил Илья Кузьмич.

— Профессор разговаривает сам с собой разными голосами, — сообщила медсестра, — и не реагирует на мои обращения к нему! Мне показалось, что у него крыша поехала….

— С чего ты делаешь такие серьёзные выводы? — удивился Протасов, — ты паниковала, когда он по коридору водил Седельникова, потом в шахматы с ним играл. Оказалось, что всё это его исследования….

— Нет, доктор, сегодня у него заскок круче! — настаивала Юля, — глаза обезумевшие, взгляд злобный…. И несёт какую-то ахинею!

— Иди к себе в сестринскую, паникёрша, — приказал Илья Кузьмич и двинулся к палате 236.

Дверь была заперта, снаружи имелся шпингалет, который использовался в случаях, когда нужно было обозначить, что в палате отсутствуют медработники. Закрытое положение шпингалета означало, что в палате нет медработника и она без присмотра. Протасов, открыл дверь с громким щелчком и, не заходя внутрь, посмотрел на Куликова. К удивлению доктора, ноутбук профессора был выключен, на голове пациента отсутствовала сеточка с датчиками, профессор сидел лицом к нему и беседовал. Видимо это и вызвало подозрение и страх медсестры. Протасов заметил, что сейчас Куликов общался своим нормальным голосом.

— Анатолий Петрович, у Вас всё нормально? — спросил Илья Кузьмич, входя в палату.

Куликов ничего не ответил, даже не повернул голову в сторону двери. Протасов взглянул на монитор, Седельников находился в состоянии комы. Но с кем тогда беседует Куликов? Илья Кузьмич прислушался.

— …меня в принципе никогда не интересовала история и механизм возникновения Вселенной, — говорил кому-то профессор, — я не готов что-либо ответить на твой вопрос!