Павел Луспекаев. Белое солнце пустыни

В первом полугодии второго года обучения Зуб поручил Павлу две труднейших даже для профессионально сложившихся актеров роли – Колесникова в «Нашествии» Леонида Максимовича Леонова и Васьки Пепла в пьесе Л.М. Горького «На дне».

«В этой работе, – вспоминала Розалия Колесова об исполнении Павлом роли Колесникова, – был выявлен внутренний темперамент и внутренняя сила – при внешней сдержанности (что было трудно, так как эмоции захлестывали его).

«На дне» Горького – Васька Пепел. В этой роли Павел просто купался: материал, как говорится, лег на него. Пожалуй, эту работу Зубов ценил выше всего.

Второе полугодие: «Молодая гвардия» Фадеева – Брюкнер. Эта роль не очень удалась. Тут была прямолинейность в показе врага. Павел никак не мог понять, зачем его надо очеловечивать, если он зверь? Во французском водевиле «Спичка между двух огней» тоже был не очень интересен, и за это полугодие получил «четверку».

На третьем курсе началась подготовка к дипломным спектаклям. Павел работал над «Поздней любовью» Островского, где играл Николая. Роль шла трудно. Дмитриев и Зубов все время сдерживали его темперамент и требовали большего проникновения в характер.

«Враги» Горького – Греков. Работа была сделана просто великолепно.

«За тех, кто в море» Лавренева – Боровский. В этой роли Павлу не хватало мастерства перевоплощения и мешали руки. Ему пришлось немало поискать и поработать, чтобы наконец стать «морской косточкой».

В итоге за все эти работы – оценка «отлично».

Я снова и снова перечитываю этот отрывок. Писала-то его, конечно, Аля Колесова. Но в нем отчетливо звучит голос профессора Зубова. В сжатой форме и «своими» словами подруга Инны, по существу, законспектировала то, что говорил Константин Александрович о работе своего ученика с различными литературными источниками и на разных этапах обучения.

Не слышен разве его голос в выражении: «материал, как говорится, лег на него»?.. Это ведь по существу – «роль должна личить» – в ином словесном оформлении.

А во фразах: «…Васька Пепел. В этой роли Павел просто купался» и «Враги» Горького – Греков. Работа была сделана просто великолепно»?.. Нет сомнения, что «выше всего, ценя» исполнение первой роли, профессор ценил не ниже вторую, иначе не появились бы слова «просто великолепно».

Не звучит разве голос Зуба в оценке исполнения роли Брюкнера и роли во французском водевиле?.. Я слышу его недоумение: почему же у Павла не получилось, а также вызревающее мнение о том, что его стихия – классика.

И уж особенно отчетливо «прослушивается» голос Константина Александровича в утверждении Али Колесовой, что в процессе работы над ролью Колесникова (пьесе, ставшей классической) «был выявлен внутренний темперамент и внутренняя сила – при внешней сдержанности (что было трудно, так как эмоции захлестывали его)». Не здесь ли одно из начал того, что много позже Товстоногов, восхищаясь «чрезвычайно гибким» темпераментом Павла Борисовича и тем, что «он владел им настолько виртуозно, что умел прятать эмоциональную стихию, распределяя ее по всей роли», назовет «идеалом тончайшего действенного анализа»?..

Все в «Щепке» и все из «Щепки»! О, наши замечательнейшие педагоги, не ценимые нами и в сотую долю того, чего они заслуживают!..

Отблагодарим же их хотя бы словами великого Пушкина: