Павел Третьяков

Русский стиль в России развивался еще со времен, когда Павел Михайлович был еще младенцем. «Поднимало» его прежде всего государство. Питаемый с высочайшего уровня, русский стиль развивался все же долго и мучительно, с трудом выходя из пеленок подражания Европе. Лучшие его образцы возникли не с подачи государства. Они появились лишь тогда, когда купечество вложило в это направление свои знания, свои художественные предпочтения — и свои деньги. Созданная купцами среда взрастила то поколение художников, которое сумело прорваться сквозь изысканную сложность декора и прозреть русский стиль изнутри в его первозданной простоте. Весомая заслуга в этом принадлежит П. М. Третьякову и С. И. Мамонтову. Оба они на протяжении всей жизни искали возможность вдохнуть новую жизнь в русское искусство, наполнить его национальным духом. М. В. Нестеров писал: «…кому не приходила мысль о том, что, не появись в свое время П. М. Третьяков, не отдайся всецело большой идее, не начни собирать воедино русское искусство, судьбы его были бы иные: быть может, мы не знали бы ни „Боярыни Морозовой“, ни „Крестного хода“, ни всех тех больших и малых картин, кои сейчас украшают знаменитую Государственную Третьяковскую галерею»^[865].

И Третьякову, и Мамонтову принадлежит колоссальная заслуга: продвижение идеи русскости эстетическими средствами. Расцветом русскости стали 1880–1890-е годы, когда на историческую сцену вышло второе поколение передвижников: В. М. Васнецов с его русскими мотивами, М. В. Нестеров с его интересом к русской святости, И. И. Левитан, неизбывно любивший родную природу, не говоря уже о В. И. Сурикове и других талантливых молодых художниках. Тех самых, которые жили в культурном пространстве, созданном, по выражению В. А. Гиляровского, «настоящими меценатами» Третьяковым, Мамонтовым, а также, быть может, Солдатёнковым. Как знать, смогло бы состояться это поколение истинно русских мастеров, если бы, говоря словами И. Е. Репина, купцы — любители искусства не «пригрели и не приютили эти молодые ростки» и не «положили очень прочное основание русской школе»?

А ведь Третьяков повлиял на становление русского стиля не только в области живописи, но и в области архитектуры. Так, на протяжении многих лет все сколько-нибудь важные строительные заказы для Третьякова будет исполнять его родственник, архитектор А. С. Каминский. По воспоминаниям художника и архитектора И. Бондаренко, «…стиль своих работ Каминский называл „русским“, который тогда культивировался»^[866]. Московские мотивы и та музыка, что звучала в доме Третьякова, станут источником вдохновения для В. М. Васнецова — не только живописца, но и талантливого архитектора, по эскизам которого построены Абрамцевский храм, «избушка на курьих ножках» там же, а также нынешний фасад Третьяковской галереи. Наконец, именно Третьяков обратит внимание на талант юного Ф. О. Шехтеля — впоследствии одного из крупнейших творцов московского модерна, знаменитого создателя «богатырской заставы» на Ярославском вокзале. Шехтель приходился родственником друга Третьякова, Тимофея Ефимовича Жегина, и в 1875 году он приехал из Саратова к матери, в дом Третьякова. По воспоминаниям А. П. Боткиной, экономкой в доме Третьякова «…была родственница Жегиных — Дарья Карловна Шехтель. Сын ее, худенький молодой человек, Федор Осипович Шехтель, впоследствии был талантливым известным архитектором». Каминский помог Шехтелю подготовиться к поступлению в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Позднее, когда Федору Осиповичу пришлось оставить училище, «…он поступил практиковать и работать помощником у А. С. Каминского»^[867]. Близким знакомым Третьяковых был еще один творец русского стиля, архитектор А. Э. Эрихсон, совместно с Шехтелем строивший дом для Александры Даниловны. Кроме того, сама галерея Третьякова вырастила немало ценителей русской культуры, причем не только художников. Так, П. И. Щукин, будущий создатель Музея российских древностей, в воспоминаниях рассказывает, как они с братьями регулярно «бегали» в Третьяковку посмотреть на новые приобретения.

Думается, что русского стиля, который знаком всей образованной России в том виде, в каком он был создан В. М. Васнецовым, М. В. Нестеровым, В. И. Суриковым, Ф. О. Шехтелем, а затем следующим поколением творческих людей: П. Д. Кориным, И. Я. Билибиным, А. В. Щусевым, возможно, не существовало бы, если бы не Третьяков, Мамонтов и другие представители национально настроенной купеческой элиты. Если бы не их любовь к простым в основе своей, но изобильно украшенным зданиям; к картинам, на которых сказка ничем не отличается от реальности. Если бы не их спрос на русскость. Ведь, как известно, спрос рождает предложение.